Забракованные

Монтегрейн что-то заметил в ее лице, но от комментариев так же воздержался, опять уставился в окно.

— Только при посторонних.

Значит, всегда и при всех, перевела для себя Мэл. В ее случае посторонними были все.

— Это не составит проблем, — заверила она.

— Ваша помощница?..

Амелия покачала головой, несмотря на то что собеседник уже не смотрел в ее сторону.

— Я не посвящаю слуг в личные дела.

«Для их же блага», — закончила мысленно. Жизнь с Эйданом многому научила Амелию, в первую очередь тому, что правда может стоить кому-то жизни. Кажется, Монтегрейн воспринял ее слова по-своему и снова скривился. Амелия предпочла промолчать.

— Я тоже не собираюсь посвящать своих людей в причины заключения нашего брака, — продолжил мужчина. — Для их же блага…

Амелия мгновенно напряглась. Он ведь не мог читать мысли, не так ли? Рэймер Монтегрейн никогда не был менталистом, а теперь и вовсе не владел магическим даром.

Вспомнив об этом, Мэл немного успокоилась — просто схожие мысли в одно и то же время. Редкость, но случается.

— И, по той же причине, сразу предупреждаю: не пытайтесь что-то выяснить у них обо мне, запугивать или подкупать. Никакой тайной информацией персонал не владеет. А если бы и владел, все люди, работающие в поместье, верны мне, и вы ничего не добьетесь. Я уже предупредил, и дом подготовят к вашему приезду. К вам будут относиться с уважением и помогут вам и вашей помощнице освоиться на новом месте. Но и от вас требуется уважение в ответ. — Монтегрейн замолчал и посмотрел на нее, будто на что-то намекая. Хотела бы она понимать на что.

Амелия нахмурилась, перебирая в памяти, где она могла вести себя неуважительно по отношению к окружающим. С «сальным» гостем, разве что. Но Монтегрейн этого не видел. Кроме того, тот сам заслужил. Да и сам новоиспеченный муж вел себя в храме так, что его поведение сложно было назвать уважительным. Значит, дело не в брошенной где-то вскользь грубой фразе.

— Что вы имеете в виду? — задала она вопрос прямо, устав без толку гадать.

Монтегрейн глянул на нее снисходительно.

— Будете строить из себя дуру? Не сработает. В ваших умственных способностях я не сомневаюсь.

Амелия изумленно моргнула. Ей не послышалось? Это она-то рассуждала о неуважительном поведении, ища свои промахи?

— Ну знаете ли… — пробормотала Мэл, с усилием беря себя в руки, чтобы и правда не наговорить лишнего. Со смертью Эйдана она непозволительно расслабилась — нельзя. — Благодарю за веру в мои способности, но…

Амелия хотела закончить: «Однако не могли бы вы все же пояснить, что имели в виду». Но не успела.

— Я говорил о том, что не приемлю физического насилия в своем доме, — снова совсем невежливо перебил Монтегрейн. Амелия остолбенела, глядя на собеседника во все глаза и уже будучи совсем не уверенной, что ей не послышалось. — Никаких телесных наказаний для обслуживающего персонала, — повторил тот, чтобы на сей раз она поняла наверняка. — Если что-то не так, вы сообщаете мне. Никакой самодеятельности.

И все-таки Амелия не сдержалась.

— За кого вы меня принимаете?!

Как ему вообще могло прийти в голову, что она попробует выбивать из слуг информацию? Чем? Кнутом? Розгами? Какой абсурд.

Однако на ее негодующий возглас и пышущий возмущением взгляд Монтегрейн ответил спокойно:

— За жену Эйдана Бриверивза. — И Амелия задохнулась от понимания: ее новый супруг знал прежнего гораздо лучше, чем она предполагала. — И за жительницу столицы, — невозмутимо продолжил спутник свою мысль. — Как я понял, избивать слуг в Цинне — новая мода. Так вот, не стоит.

В груди все еще клокотало возмущение, а мозг упорно подкидывал все новые и новые аргументы в противовес сказанному. Но разве имеет смысл сотрясать воздух перед тем, кто уже сделал выводы на ее счет?

Амелия отвела взгляд.

Пусть так, от «наследства» Эйдана ей не избавиться. Теперь ей хотя бы известно, что в последние годы Бриверивз принялся лично пороть слуг не потому, что его жажда крови и насилия перешли все рамки, а потому, что это, оказывается, являлось новым циннским веянием. Что ж, она никогда не следовала моде.

— Я вас поняла, — сказала Мэл сухо. Уставилась в стену прямо перед собой и зачем-то добавила: — Милорд.

— И это тоже один из пунктов нашего с вами договора — у меня есть имя.

Верно, как правило, супруги обращаются друг к другу по именам. Только произнести его…

Она вонзила ногти в ладонь, спрятав кисть между складками юбки.

— Прошу прощения… Рэймер. — Кажется, ей даже удалось улыбнуться.

Ответная улыбка супруга и легкий кивок, будто при первом знакомстве, также выглядели фальшиво любезными.

— Амелия, — произнес он ей в тон.

Она поджала губы. «Неприятно познакомиться», — откликнулась мысленно.

И правда нелепица: не будучи никогда ранее представленными друг другу, они познакомились уже после свадьбы.

— Также я рекомендую вам в первое время не покидать поместье.

Мэл вскинула на собеседника глаза, сильнее вонзив ногти в кожу.

— То есть я все-таки могу уезжать, если мне понадобится?

По лицу Монтегрейна явно читалось: «Можешь выйти хоть сейчас. Желательно прямо на ходу».

Но ответил он вполне вежливо: