Забракованные

После того как отвесит ещё десяток поклонов перед новой леди Монтегрейн, разумеется. А может, для пущего эффекта, еще и поцелует пару раз пол — с этого станется.

Дрейден появился только через три четверти часа. Не иначе, проводил экскурсию и обещал Амелии помощь в любых вопросах. Шут.

— И как это понимать? — недовольно поинтересовался Монтегрейн, когда Кристис наконец пришел и прикрыл за собой дверь. — Ты у нас теперь дворецкий? Еще бы ливрею рода нацепил.

Дрейден невинно опустил взгляд, словно сам только сейчас увидел свой костюм.

— А что? Мне очень даже идет. Не я же виноват, что у тебя нет дворецкого. Пришлось импровизировать.

Рэймер закатил глаза к потолку, а гость с самым независимым видом пересек кабинет и остановился возле шкафа с прозрачными дверцами.

— Тебе налить?

Вот что с ним будешь делать?

— И покрепче, — вздохнул Монтегрейн. Собеседник усмехнулся и застучал посудой. — Так что это был за цирк, объяснишь?

— А что это за жена, объяснишь? — ехидно передразнил тот. Поставил наполовину заполненные янтарной жидкостью стаканы на стол и по-хозяйски устроился в кресле для посетителей, водрузил лодыжку одной ноги на колено другой.

— Угадай с трех раз, — огрызнулся Рэймер, отпив из своей порции. Поморщился. Пожалуй, стоило попросить принести чай. С такими новыми жильцами в собственном доме трезвая голова потребуется как никогда.

— Гидеон, — понимающе вздохнул Дрейден, наконец перестав паясничать.

— Кто же еще… Гадость. — Монтегрейн покачал стакан в руке и отставил от себя подальше. Старый поставщик был значительно лучше, придется снова менять.

— Гадость — это ситуация, в которую ты вляпался, — философски изрек друг, с довольным видом потягивая спиртное. Поставщика-то выбирал он, теперь негоже признавать ошибку. — А это прекрасный напиток.

— Я тебя уволю, — пригрозил Рэймер.

— А я тебя сдам, — не остался в долгу Дрейден.

И то и другое было на грани фантастики. А вот доля истины в словах Криста имелась: гадость — это еще мягко сказано. Надсмотрщик прямо под боком — только этого не хватало. И ведь не избавишься.

— Расскажешь? — Черные глаза пристально уставились на него из-за ободка стакана.

Монтегрейн поморщился, откинулся на спинку кресла, покачал головой.

— Нечего рассказывать. Все как обычно. Как только Гидеон прознал, что я в столице, тут же вызвал к себе. Спросил, не вспомнил ли я чего-нибудь по интересующему его вопросу. Потом созвал толпу менталистов. Те развели руками и в очередной раз сказали, что без моего согласия могут прочесть лишь то, о чем я думаю в данный момент. А о том, что нужно Гидеону, я, естественно, не думал. Говорю же, все как всегда. Не считая новой идеи с женитьбой.

Дрейден в приливе чувств осушил содержимое своего стакана залпом и грохнул пустой тарой по столу.

— Однажды Гидеон таки обзаведется сильным менталистом и устроит тебе взлом сознания по полной, — впервые за этот разговор сказал по — настоящему серьезно.

Рэймер покачал головой.

— Даже если найдет, пока нет доказательств, не решится.

Ходили легенды, что в стародавние времена маги с ментальным даром могли считать у любого всю его подноготную одним прикосновением. Поговаривали, что такие умельцы остались и в соседнем Ареноре, но и это было на уровне страшилок и не подтверждалось фактами.

Зато там наверняка имелись специалисты, которые могли добиться от подопытного любых сведений, считав не только мысли, но и память. Однако лишь на добровольной основе. Если человек закрывался, был всего один выход — ломать. Проблема состояла в том, что взламывать сознание ментальные маги научились мастерски, а вот чинить поломанное не умели — после допросов такого рода от допрашиваемого оставалась пустая безмозглая оболочка: иногда в состоянии растения, порой — хихикающего дурачка.

К счастью, в Мирее таланты даже такого уровня не рождались уже пару веков. А отношения с Аренором после войны так и не наладились, и гражданам соседних государств строго воспрещалось пересекать границу как в одну, так и в другую сторону.

Но даже если бы случилось чудо (а Гидеон тот ещё «чудесник», этого у него не отнять), и королевская СБ заполучила бы себе в штат аренорского менталиста, Рэймера по сей день защищало имя Монтегрейнов. Король не давал позволения на убийство последнего представителя великого рода, основываясь лишь на подозрениях и невнятных слухах, даже несмотря на свою личную неприязнь к нему.

И вряд ли когда-либо даст, потому что доказательств ему не видать. Рэймер недаром избавился от лишних людей в доме, а компрометирующие разговоры, такие, как этот, вел лишь с Дрейденом, в чьей верности не сомневался, и всегда за закрытыми дверями с мощной защитой от прослушивания.

— А жена? — уточнил Кристис. — Думаешь, будет вынюхивать?

И вынюхивать, и высматривать — всенепременно.

Рэймер склонил голову набок, глядя на друга с иронией во взгляде.

— А ты правда думаешь, что этот старый урод решил побеспокоиться о моих наследниках и просто подобрал достойную партию?

Дрейден усмехнулся, отчего в уголках его глаз обозначилась целая паутина морщинок.