Забракованные

Соврать, что прилагает все силы, чтобы втереться в доверие к новому супругу, и потянуть время?

По крайней мере ничего лучше в голову не приходило.

Обгорев на солнце, кончик носа начал чесаться. В поисках тени Амелия свернула с главной улицы на параллельную ей. Новая улочка оказалась гораздо уже, но и менее солнечной из-за нависающих над тротуаром балконов. Лавок тут было меньше, и в основном располагались обычные жилые дома.

Но радовалась тени Мэл недолго. Двухэтажные здания с балконами закончились, и далее по улице, до самых уже виднеющихся невдалеке ворот, располагались лишь одноэтажные домики. Почти все с небольшой огороженной территорией вокруг.

На калитке одного из домов Амелия заметила указывающий во двор металлический указатель с выбитым на нем изображением молота, щипцов и наковальни — кузня. В подтверждение этой догадки откуда-то из глубины двора донесся звук ударов металла о металл.

Мэл замедлила шаг, рассматривая кузнечную вывеску, некрупную, но с удивительно проработанными деталями вплоть до вырисовки соединительного штифта у щипцов — удивительно филигранная работа.

И вдруг, замерев у ограды, как зевака на ярмарке, Амелия услышала знакомый голос, и теперь по-настоящему вросла в землю.

Она определенно слышала этот голос раньше, но он звучал как-то не так, и она не сразу сумела понять, кому он принадлежит. А когда поняла, растерялась окончательно — потому что голос смеялся.

— Ну так ты точно долго будешь учиться, — весело говорил кому-то знакомый-незнакомый мужчина. — Я тебе как сказал стоять?

— Но я же так и стою! — обиженно отозвался другой голос, звонкий, не совсем детский, но и точно не взрослый. Подросток?

Не сумев отказать себе в любопытстве и действуя как самый настоящий шпион, Мэл тихонько приблизилась к калитке и заглянула в широкую щель между металлическим штакетником.

Она не ошиблась: говорил мальчик. Амелия не разбиралась в возрасте детей, но дала бы ему лет четырнадцать-пятнадцать — уже высокий, но по-юношески тонкий, отчего длинные руки и ноги-веточки казались непропорционально длинными по сравнению с остальным телом. Темные вихрастые волосы, то и дело падающие на глаза, смуглая или просто очень загорелая кожа. А в руках — меч. Причем не деревянный и не игрушечный, а самый настоящий полуторный меч с бликующим на солнце лезвием и даже на вид острой кромкой.

Тонкие руки мальчишки были напряжены, однако держал оружие он крепко.

Выдохнул, воинственно щурясь, встал наизготовку, выставив одну ногу вперед. И когда в него откуда-то сбоку полетел маленький круглый предмет, занес клинок чуть назад и совершил быстрый рубящий удар. На утоптанную землю двора, лишенную какого-либо покрытия, упало разрубленное на двое… яблоко. Мэл широко распахнула глаза, глядя на разрезанный плод.

— Даже близко не напополам, — донесся насмешливый голос как раз оттуда, откуда было брошено яблоко. — Реакция ни к черту.

Пацан обиженно засопел, но не стал ни спорить, ни оправдываться.

— Еще раз! — Вскинул подбородок, и не подумав сдаваться. — Вот увидите, милорд, у меня получится.

— Еще как получится, — язвительно отозвался названный милордом. — Лет так через сто.

Удар достиг цели — мальчишка упрямо закусил губу и снова встал наизготовку с таким видом, будто готов был разрубить следующее яблоко взглядом, причем еще на излете. Амелия не сдержала улыбки.

Полет зеленого плода. Удар. Снова две части яблока, но опять разные: одна часть значительно меньше.

— А я что говорил!

— Милорд! — Опустив меч, мальчишка вскинул голову, устремляя взгляд на собеседника. — Что я делаю не так?

Не так? Амелию куда больше интересовало, как этот мальчишка вообще умудрялся всякий раз попадать по яблоку. Не курсант какой-нибудь военной академии, а обычный босой мальчишка из глубинки в полинялой рубахе и криво обрезанных по колено штанах.

— Ты напрягаешься, — последовал ответ.

Парнишка закатил глаза и фыркнул, как норовистый конь. Вероятно, подобное замечание он слышал не впервые.

— Поменяемся? — предложил ему все еще невидимый для Мэл собеседник.

— Угу, — уныло согласился мальчик и протянул меч.

Тот, кого Амелия могла узнать лишь по голосу, но не имела возможности разглядеть, не будучи замеченной сама, покинул угол двора, где, по-видимому, сидел, и вышел на середину огороженной территории перед домом. Встав на том самом месте, где только что стоял мальчишка, покрепче вонзил трость в землю и оперся на нее одной рукой, приподняв второй забранный у юнца меч.

— Смотри не промажь! — продолжил подначивать мальчишку.

А Мэл просто не верила своим глазам — Монтегрейн улыбался, широко и открыто. Она никогда ещё не видела у него такой улыбки. Казалось, его лицо совершенно преобразилось, а он сам будто сбросил десяток лет, отчего седые волосы на его голове смотрелись теперь особенно инородно и неправильно.

Полет яблока, взмах клинка, без напряжения и даже малейшего изменения позы — и вот зелено-желтый плод, разрубленный ровно посередине, лежит у его ног.

— Еще раз? — Новая мальчишеская улыбка на обычно серьезном лице.

— Я понял, милорд…