Забракованные

— Я был о тебе лучшего мнения, — сказал отец и встал на ноги. Надо понимать, разговор окончен. Сделал шаг к двери. Еще один — и он уже оказался бы в коридоре. Но лорд Монтегрейн остановился. Не обернулся, бросил через плечо: — Принц Конрад выступает вместе с армией. Сначала сделаю его сотником, если разберется, станет тысячником.

— Ч-что?

Пожалуй, эта новость поразила Рэймера больше, чем само известие о войне. Конрад в военном походе? С его-то здоровьем? Король что, решил не только получить моральный и материальный ущерб за якобы оскорбление, но и покончить с «оскорбленным»?

— Что слышал, — огрызнулся отец, уже взявшись за ручку.

Рэймер выругался. Зло и не скрываясь. Монтегрейн-старший не просто так начал разговор с долга родине и закончил наследником — знал, как отреагирует сын.

Он спрыгнул с подоконника.

— Сколько у меня времени? — уточнил глухо. — Мне нужно обсудить дела с управляющим Монтегрейн-Парком и решить вопрос с моим уходом из академии.

— Приказ о твоем увольнении уже подписан главой, — самодовольно сообщил отец и наконец вышел за дверь.

В которую Рэймер затем бессильно впечатал кулак.

Настоящее время

Монтегрейн-Парк

Завтрак проходил в молчании.

В последние дни Дрейден вообще вел себя необычно тихо. Что стряслось, он не говорил, а Рэймер не горел желанием лезть кому-то в душу. Но, судя по странным взглядам, которые Крист и старшая горничная время от времени бросали друг на друга, сделал вывод, что у тех произошла размолвка.

Стул Амелии снова пустовал.

Монтегрейн на несколько секунд задержался на нем взглядом. Дрейден заметил и очень не вовремя снова обрел дар речи:

— Может, не стоило давать ей те снотворные травы? Такое чувство, что она теперь все время спит.

Рэймер воздел глаза к потолку. Кому какое дело, кто и сколько спит? Когда Крист после бурной ночи с Ланой сам не являлся к завтраку, это никого не волновало.

— Пусть спит.

Прозвучало резче, чем следовало, и Дрейден, демонстрируя крайнюю степень любопытства, приподнял брови.

— Я чего-то не знаю? — и даже подался вперед, облокотившись на столешницу.

— Локти со стола убери, — буркнул Рэймер.

Тот в ответ лишь скорчил гримасу.

Хотелось бы знать, чего он ждал? Каких-то темных таинственных историй? Монтегрейн и сам знал о своей навязанной жене слишком мало. Но мучавшие ее ночные кошмары, шрамы на запястьях и странная реакция на приближение кого-либо мужского пола наводили на определенные мысли. Причем он специально обратил внимание: Дафна, Лана, Дана и матушка Соули могли подходить к ней достаточно близко — не реагировала. И жена кузнеца тогда тоже стояла у калитки совсем рядом с Амелией — никакой реакции. Так что да, мысли напрашивались вполне однозначные. А зная Эйдана Бриверивза — и подавно.

Поэтому пусть себе спит, если организм требует. Сон для восстановления — лучшее лекарство, и не только для физического. К тому же подобранные знахарем травы не были снотворными в полной мере: они лишь расслабляли и позволяли спать крепко и без снов.

Дрейден скорчил недовольную мину, но локти со стола таки убрал. Откинулся на спинку своего стула, скрестил руки на груди и одарил Рэймера очередным хитрым взглядом.

— Да что? — Монтегрейн отложил вилку, поняв, что кусок в горло теперь не полезет.

— Ты вчера так и не рассказал, что сказал тебе Зиден.

Зараза. Попробуй что-нибудь утаи.

— Сказал, что Амелия была абсолютно права и все сделала очень грамотно.

— Хм… — многозначительно протянул друг.

— Что «хм»? — нахмурился Рэймер.

— Да не дамочка тебе досталась, а шкатулка с секретом. Леди в лазарете, с ранеными… Честное слово, я думал, что она наврала с три короба, чтобы залезть тебе под рубашку.

Монтегрейн еще раз вспомнил шрамы на запястьях Амелии и реакцию, когда он коснулся ее руки. Что-то подсказывало, что залезть ему или кому-то другому под рубашку, как выразился Дрейден, было последним, чего Амелия хотела бы в этой жизни.

Рэймер покачал головой.

— Она не врала. — На самом деле, он сразу в этом не сомневался — слишком уж была заметна метаморфоза в ее поведении, когда та вдруг поняла, что ему требуется помощь: исчезла скованность, даже взгляд и тон изменились. — И давай больше без «дамочек», хорошо? Амелия мне помогла и как минимум заслуживает уважения.

Только отпивший из стакана воды Дрейден поперхнулся. Во все стороны полетели брызги.

— Ч-черт! — Крист схватил салфетку и принялся промокать рубашку на своей груди.

Монтегрейн ехидно осклабился.

— Еще раз настоятельно тебе рекомендую подумать над своими манерами за столом.

— Да иди ты, — огрызнулся Дрейден.

Рэймер усмехнулся и потянулся к своему стакану. Пожалуй, говорливости друга в последние дни ему все же не хватало. На самом деле, до появления тут Криста, этот дом напоминал скорее склеп — пустой и тихий.

— Переоденься и приходи в мой кабинет, — уже серьезно сказал Монтегрейн, убрав со своих коленей салфетку. — Мне нужно, чтобы ты перепроверил кое-какие мои расчеты.

Все еще обиженный Дрейден бросил на него оскорбленный взгляд и продолжил вытирать свою рубашку с особым рвением.

* * *