Заброшенный в природу

В первый момент, разумеется, у меня потемнело в глазах, но это я осознал, только когда картина немного прояснилась. Думается, другой в подобной ситуации наложил бы в штаны, но, разумеется, не я.

Пес, однако, выказывал добрые намерения.

Мне пришло в голову, что это каким-то образом связано с сигариллой. Я вновь затянулся, пес зашевелился, придвинул морду ко мне и опять уперся лапами в грудь. Да, без сомнения, какая-то связь была. Ясно, что дым сигариллы его привлекал.

Я постарался использовать ситуацию наилучшим образом, и спустя минуту пес снова катался по земле среди табачных растений. Не выпуская сигариллы, я присел на корточки, чтобы получше его рассмотреть. На золотом обруче, обхватывавшем шею пса, было большими буквами выбито: BERGANZA,а немного в стороне помельче: el Bávaro. Обруч был восхитительным: массивный, дорогой и очень изящной работы. Под ним виднелся шрам от раны. Когда я слегка сдвинул обруч в сторону, чтобы осмотреть шею пса внимательней, он угрожающе зарычал и я быстро вернул обруч на место.

— Что там написано, сеньор? — спросил Хесус, стоявший рядом.

— Написано: Берганца, — ответил я. — Берганца-баварец.

— Ну и имя! — воскликнул Хесус.

— Нет ничего странного, — возразил я. — Пса зовут Берганца, и он из Баварии. Баварская овчарка.

— И прибежал сюда из Баварии? — удивился Хесус.

— Не думаю, — ответил я. — Пес испанский. Берганца — это не немецкое имя.

— И что мы будем делать, сеньор?

— Да, хороший вопрос. Я тоже себя об этом спрашивал.

— Во-первых, нужно сообщить доктору Монардесу, — ответил я.

— Конечно же, это обязательно нужно сделать. Но Хесус, как видно, не был в этом убежден.

— А мы не можем заставить его уйти? — спросил он с надеждой в голосе.

— Как его заставишь? Ты только посмотри, как он катается с боку на бок. Этот пес никогда отсюда добровольно не уйдет.

— А может, мы сможем обмануть его? — продолжал настаивать Хесус, глядя на мою дымящуюся сигариллу.

— Вот тебе сигарилла, — протянул я ему, — попробуй, обмани его.

Хесус, естественно, не проявил никакого желания, так что пришлось отправиться в дом к доктору. Пес пошел за нами. Мне совсем не хотелось, чтобы мы появились у доктора все вместе, поэтому я бросил догорающую сигариллу на землю. Пес тут же опустил к ней морду, понюхал ее и залаял, начав прыгать вокруг окурка.

— Этот пес ненормальный, — констатировал Хесус, верный своей крестьянской привычке объяснять очевидные вещи.

Я вошел в дом (Хесус остался снаружи) и позвал доктора Монардеса, который немедленно спустился в вестибюль. Доктор не любил, когда его беспокоили в кабинете, поэтому все наши разговоры обычно проходили здесь.

— Сеньор, — сказал я, — во двор вбежал огромный пес, баварская овчарка. Ее зовут Берганца.

— Что ты мелешь? — сказал доктор, стоя ко мне спиной и наливая себе из графина розмариновый сироп. Он пил этот сироп для тонуса.

— Нет, сеньор, это чистая правда. Огромный пес. Катался по земле в зарослях табака. Зовут Берганца. У него на шее золотой обруч, и там написано его имя.

— Уберите его оттуда! Немедленно уберите!

— Мы не можем, сеньор. Пес очень большой и настроен, мягко говоря, не совсем дружелюбно.

— А как ты понял, что это баварская овчарка? — спросил доктор.

— А это написано на обруче, сеньор. Написано Берганца-баварец.

— Ты хочешь сказать, что у меня во дворе в настоящий момент находится огромный баварский пес?

— Именно так, сеньор, — вынужден был признать я.

Некоторое время доктор молча смотрел на меня.

— Только этого мне и не хватало, — вымолвил он и замахнулся на меня тростью (разумеется, я был начеку), — закончить свою жизнь, будучи съеденным псом. И как это ты, болван, впустил собаку ко мне во двор?

— Это не я, сеньор, это Хесус.

— Хесус, — выкрикнул доктор Монардес. — Немедленно ко мне, дубина стоеросовая!

Хесус, который в тот момент, конечно же, подслушивал под дверью, вошел в комнату, отрицательно жестикулируя рукой, и заявил:

— Нет, нет, сеньор, я его не впускал. Пес вошел сам. Вопреки моему желанию. Как я мог его остановить?

Я хотел было рискнуть вмешаться, чтобы связно рассказать вместо Хесуса, как пес попал к нам во двор. В конце концов, нужно же было что-то быстро предпринять! Мне совсем не хотелось вновь засаживать огород, да и, честно говоря, не было желания видеть здесь этого пса.

Доктор зажег сигариллу и задумался.

— Фууу! — наконец выдохнул он. — Каждый день новые неприятности!.. Хорошо, давай пойдем, посмотрим.

— А почему бы нам не подождать, сеньор, — предложил Хесус. — Может, пес и сам уйдет?

— Такие создания сами собой не исчезают, — заметил доктор Монардес. — Деньги могут исчезнуть сами собой, но такие создания — нет.

Мы вышли из дома и отправились по освещенной солнцем аллее. Впереди шли мы с доктором Монардесом, немного отстав от нас, шел Хесус. Мы шагали молча, каждый держал в руках зажженную сигариллу. Было слышно только, как скрипит песок у нас под ногами. «Какая жара!» — подумал я.

— Берганца… Берганца… А ты знаешь, мне откуда-то знакома эта кличка, — нарушил молчание доктор.