Забудь о прошлом

Вдруг Патрик вскочил и кинулся к двери. В окно были видны только газон и безлюдная, как всегда, улица, и, перегнувшись вправо, Дан заглянул в экран, у которого только что сидел Патрик. Заглянул и не поверил своим глазам. Еще невидимая за деревьями, но уже почти рядом, к дому медленно шла Натали. Отпустили?! Вылетев вслед за Патриком наружу, Дан успел увидеть, как тот подбегает к Натали с распростертыми объятьями — но странно, добежав, Патрик вдруг остановился и опустил руки. Приблизившись, Дан понял причину замешательства: по лицу Натали текли обильные слезы. Она не всхлипывала, не тряслась от рыданий, не размазывала слезы по лицу, как это порой делают женщины, просто плакала, беззвучно и безутешно.

— Что с Мараном? — голос Дана дрогнул. — Ты его видела?

— Маран остался у них, — ответила она тихо, почти неслышно. — Вместо меня.

Она только разомкнула губы, а Дан уже знал, что услышит. Это было как пощечина. Лицо у него горело, и, видя перед собой залившегося густой краской Патрика, он хорошо представлял, как выглядит сам. Четверо земных мужчин, представители сильной половины человеческого рода, безмерно гордившейся собственным рыцарством, и ни одному не пришла в голову столь простая мысль — спасти соплеменницу, пожертвовав собой. Эта мысль пришла в голову человеку с другой планеты, из той самой Бакнии, где женщины делили с мужчинами и опасности, и тяжелый — не в пример земному, ежедневный труд. Но почему, почему? Кто знает, может, Маран пытался искупить вину, воображаемую или реальную, трудно забыть, что когда-то, пусть и давным-давно, тебя заслонила от пуль женщина… Впрочем, в глубине души Дан понимал, что просто ищет себе оправдания. Неважно, что было и чего не было. Маран все равно сделал бы то, что сделал…

Вернувшись в дом, Дан имел удовольствие видеть, как краснеют, слушая Натали, Дэвид и Артур. Досказав и вытерев глаза, она достала из-под куртки бластер и положила его на стол.

— Что это? — широко открыл глаза Дэвид. — Откуда бластер?

— Это Марана.

— И они тебе отдали?

— Он специально оговорил.

Теперь уже Дан представил себе случившееся во всех деталях. Оружие нужно было Марану для страховки, чтобы не оказаться просто еще одним пленником. Он рискнул и выиграл… Более чем рискнул, ведь оружие могло попасть к палевианам, и те… Нет, Маран не позволил бы себе такого… Уже догадавшись, Дан взял бластер и проверил заряд. Конечно! В окошечке индикатора мигал мертвенно-голубой нуль. Все предусмотрел. Но получается… Ну да! Он взял с собой бластер перед выходом из дому, значит, принял решение еще до прогулки к морю. Принял решение и промолчал. Не проговорился ни словом, ни намеком…

Дан пропустил момент, когда вслед за бластером Натали положила на стол крохотный черный предмет, все по очереди повертели его в руках, и только Патрик заметил тонкую ниточку, свешивавшуюся с краешка непонятной вещицы. Он потянул за нитку, и черная обертка распалась на два куска. Проглянул голубоватый полупрозрачный кристалл. Видимо, там было нечто вроде фотореле — оказавшись на свету, кристалл заговорил. Дан почти ничего не понял, остальные знали палевианский еще хуже, пришлось прибегнуть к помощи компьютера. Когда на экране появился перевод, Дан застонал и зажмурился, а Патрик подобрал с пола первый попавшийся под руку предмет и изо всех сил запустил им в стекло ближайшего окна.

— Ненавижу этот город, — сказал он раздельно. — Ненавижу этот мир. Ненавижу эту расу.

— У нас нет другого выхода.

— Нет, — сказал Дан. — Нет. Нет! Не-ет!

— Что же делать? — устало спросил Дэвид.

Дан не ответил, он ненавидяще глядел на дисплей. Никто не отдал команды, и на экране по-прежнему, как некое «Mane, thekel, fares», горел перевод ультиматума.

«Рекомендуем немедленно покинуть планету. Это необходимое условие сохранения жизни вашему человеку. Сам он останется здесь, как гарантия от дальнейших вмешательств. При первой попытке новой высадки он будет лишен жизни. То же, если вы не удалитесь с планеты до заката».

Дан скрипнул зубами.

— Надо идти в Большой Дом. Пусть они выпустят Марана, мы поклянемся, что ноги нашей отныне не будет на их подлой планетке.

Натали печально покачала головой.

— Они не поверят. Они не верят ничему. Это другие люди, понимаете? Другое мышление. Все бессмысленно.

— Все равно я пойду, — упрямо сказал Дан. — А ты, Патрик?

Патрик поднялся и стал натягивать куртку.

— Подумайте, как следует, — предостерег их Дэвид. — Я не запрещаю вам идти, но как бы вы не нарвались на очередную засаду.

— Не нарвемся, — угрюмо пообещал Патрик, а Дан, нахмурившись, взял со стола забытый всеми бластер. Холодная рукоятка, удобно ложившаяся в ладонь, придавала уверенности и… И что? Внезапно он отчетливо вспомнил нахлынувшее однажды чувство… Там, на Торене, на ступенях дворца Расти. Жажда убийства? Не только, еще и глубокий стыд, и страх перед неведомыми глубинами в себе… Он положил бластер и нервно отдернул руку, словно боясь, что передумает.