Забулдыжная жизнь

Весной, когда воздух достаточно прогрелся, началась роспись стен. Художники прорисовывали каждую деталь, каждый фрагмент библейских сюжетов. Притвор украсили сцены евангельской истории, на боковых сводах парили ангелы, а ниши алтаря и храма облюбовали святители. Своим великолепием церквушка настолько радовала глаз, что Лаврентий Николаевич чуть не уверовал в Бога. В присутствии батюшки он демонстративно крестился.

Одновременно с удовлетворением в душе Лялина заворочался червячок самолюбования и гордыни. Незаметно он прогрыз в сознании мецената нору для соблазна. Лаврентий Николаевич глядел на свод храма и что-то прикидывал в уме. Он отозвал в сторонку Караваева, ответственного за роспись потолков, по-свойски хлопнул его по плечу.

– Ты, Коля, вот что. Срисуй-ка лик Спасителя с моей фотографии. Добавь к ней усики, бородку. Чего тебе стоит? Я в долгу не останусь!

– Да разве ж можно, Лаврентий Николаевич? Это же святотатство! Церковь такое богохульство не простит ни вам, ни мне! – выдавил Караваев и суетливо вытер кисти о тряпку.

– Да откуда она узнает? Делай что говорю, ты же художник, а не инквизитор, чтобы ересь выявлять! – Лялин сунул в карман его куртки конверт. – Потом еще добавлю!

Подъехать к торговой точке с торца не удалось – улицу перегородила фура с товаром. Лялин вылез из машины и нос к носу столкнулся с пожилой цыганкой. Похожая на галку женщина схватила его за руку.

– Давай погадаю! Все скажу! Что было, что есть и что будет!

Лялин недолюбливал представителей этого крикливого, наглого народа. Он хотел вырвать руку, но проснувшееся любопытство остановило. Лялин протянул купюру. Цыганка посмотрела на его ладонь и вернула деньги. Не говоря ни слова, пошла прочь. Поведение гадалки озадачило Лаврентия Николаевича. Мгновение он стоял в замешательстве, потом догнал женщину.

– В чем дело, красавица?

– Не беру с покойников! Совесть не позволяет!

Покачивая широкими бедрами, цыганка продолжила свой путь.

– Постой! – не так уверенно произнес Лялин. – Объясни: ты что, меня пугаешь? – от липкого пота зачесалась спина.

– Зачем пугать того, кого нет!

– Как это нет, старая ведьма?! Вот я! Живой и невредимый!

– Не вижу тебя. Так, тень одна!

Встреча с цыганкой вывела Лялина из себя. Он плюнул на дела,

сел в автомобиль и поехал к храму. Работы подходили к завершению. Строительные леса еще не убрали, но лик Христа отлично просматривался снизу. Батюшка поклоном приветствовал Лялина и восторженно цокал языком.

– Господь-то как живой получился! Того гляди, сойдет и начнет судить грешных! – перекрестившись, он скрылся из виду.

Довольный тем, что никто не заметил подмену, Караваев мечтал о покупке новой мебели, плазменном телевизоре и отдыхе на море. Как и многие, он строил планы на будущее, не имея представления, что случится с ним через мгновение. Жизнь, вообще, настолько непредсказуема, что диву даешься. Под ногой Караваева треснуло. Он потерял опору, взмахнул руками и повалился на настил. Деревянная конструкция зашаталась и накренилась.

«Ну вот, будут богомольцы прославлять Господа, а я на них сверху взирать!» – глаза Лялина светились шальным огнем. Треск прервал полет бредовой фантазии. Со скрипом, как карточный домик, сложились леса. Лаврентия Николаевича расплющило чем-то тяжелым. Скрытый облаками пыли истошно вопил Караваев.

Проза жизни

Сбываются не мечты – реализуются планы. Сама по себе мечта несбыточна, она – сладкая фантазия, пьянящая разум надежда. Никита Костин не видел особых различий между планом и мечтой. Его навязчивые грезы сводились к кошельку, набитому банкнотами, который он найдет под дверью квартиры. Ахинея, рожденная пьяным воображением, была настолько сильна, что Костин порой выходил в подъезд и осматривал лестничную площадку. К его сожалению, кроме окурков и пустых бутылок там ничего не было. Никита огорчался, но продолжал ждать звездного часа. И он настал! Как-то Никита услышал подозрительный шорох за дверью, выглянул и увидел баул, похожий на сумку инкассатора. «Вот он, фарт!» – Костин схватил находку. Из соседней квартиры выглянул мужик. Не говоря ни слова, он заехал по опухшей физиономии Никиты. Тот слетел с лестницы вместе с баулом.

– Ты чего, обалдел? – Костин надул разбитые губы.

Мужчина спустился, присел возле Никиты на корточки.

– Здесь все такие резвые или ты – исключение? Поднимайся! Развалился как лежачий полицейский!

Незнакомец хотел забрать вещи, но Никита заартачился.

– Это мои деньги! – взбрыкнул он, туго соображая спохмела.

– Там книги. Вставай! – мужчина помог Костину подняться.

– Книги? – разочаровался Никита. – Я-то думал…

– Знания намного дороже денег, ибо они их приносят!