Забвение

Это не имело смысла. Если только он не хотел сбить кого-то со следа. Но дело осложнялось тем, что отец Хоуп любил свою компанию больше всего на свете… даже больше, чем собственную дочь.

Однако оставался еще один вопрос: кто приказал убить его? Ясное дело, тот, кто не хотел, чтобы вскрылся канал утечки.

Конечно, Трент.

Теперь от Слейтера требовалось немногое: доказать это.

ГЛАВА 21

Хоуп с хмурым видом стояла у дверей клиники. Что сказать? Как она посмотрит в лицо Келли?

Поборов смущение, Хоуп открыла дверь. Келли стояла в приемной и раскладывала на столе журналы. При виде Хоуп она засуетилась, и пачка журналов полетела на пол.

Хоуп лукаво улыбнулась и невинно спросила:

— Это неуклюжесть… или нервы?

— И то и другое, — призналась покрасневшая Келли.

Хоуп знала, что, если немедленно не найдет верного тона, в будущем их с Келли ждут немалые трудности. Но как это сделать, если она сама не понимает, что происходит?

Келли продолжала прибирать приемную и избегала ее взгляда. Последние несколько дней выдались тяжелыми, со вздохом подумала Хоуп. Пациентов не было, и обе они сознавали, что дела клиники совсем плохи.

Они почти не разговаривали, вернувшись в своих отношениях едва ли не к тому, с чего начали. В субботу вечером, уходя домой, Келли грустно улыбнулась и спросила:

— В понедельник приходить?

Хоуп изо всех сил пыталась подбодрить Келли, но не слишком в этом преуспела.

— Извини меня за сегодняшнее, — наконец сказала Хоуп, стиснув руки и внимательно разглядывая свои ногти. — Устраивая клинику в собственном доме, я знала, что однажды пожалею об этом.

Келли пожала плечами и поправила и без того аккуратную стопку журналов.

— Наверное, работать там же, где живешь, не очень удобно… если не сказать совсем неудобно.

— Это работа, — тихо сказала Хоуп. — Моя личная жизнь не должна мешать ей.

Келли выпрямилась, вздохнула и посмотрела ей в глаза.

— Конечно, твоя личная жизнь будет ей мешать. А как же иначе? Тут не за что извиняться.

Только сейчас до Хоуп дошло, что раньше ее личная жизнь не мешала работе, поскольку этой личной жизни у нее не было вообще. Нельзя сказать, чтобы эта мысль пришлась ей по вкусу.

— Я только подумала… ох, неважно, — пролепетала Келли.

— Нет, — быстро сказала Хоуп, — договаривай.

Келли посмотрела на нее… и решилась.

— Я подумала, что мы начали становиться подругами. Но теперь поняла, что это невозможно. Мыслимое ли дело дружить с собственным боссом?

— Мы подруги, — сказала Хоуп, сразу ощутив прилив тепла. — Келли, не могу сказать, как много это для меня значит. А кто на кого работает, тут ни при чем. Совершенно ни при чем. Если бы главной здесь была ты, мы все равно остались бы подругами.

— Правда?

— Да, — Хоуп засмеялась. — Наверное, мне следовало бы переоформить клинику на твое имя. В городке поднялся бы страшный шум, но это было бы полезно для дела!

Келли улыбнулась, но не слишком успокоилась.

— Знаешь, я не очень понимаю, почему ты не рассказала мне о Клее раньше. Особенно когда целыми днями названивал Трент.

— Ну, не так уж часто он звонил. Если не считать нескольких последних дней…

Но Келли не дала заморочить себе голову.

— И все же я могла бы помочь тебе.

— Ладно, это правда. Я сама толком не знаю, почему ничего не сказала, — призналась Хоуп.

Келли смерила ее долгим взглядом.

— О’кей, о’кей, я просто стеснялась. — Хоуп закусила губу. — Честно говоря, все это для меня в новинку, Келли.

Глаза медсестры остались серьезными, но уголки губ поползли вверх.

— Что в новинку? Разговоры?

Хоуп невольно рассмеялась.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Так что мне приходится нелегко. Я… — О черт! — Келли, я сама не знаю, что делаю. Представления не имею. И мне это ужасно не нравится.

Тут Келли не выдержала и безудержно расхохоталась.

— Ты что?

— Знаешь, как приятно хоть раз видеть могучую, неуязвимую Хоуп Бродерик сбитой с толку? По-моему, я больше никогда не буду тебя бояться!

— Бояться меня? С какой стати?

Смеющаяся Келли покачала головой.

— С какой стати? Ты такая правильная, такая собранная. Работая рядом с таким человеком, начинаешь казаться себе ничтожеством.

— Я не хочу, чтобы ты так считала, — сказала искренне расстроенная Хоуп. Она никогда не думала о себе как о человеке сухом и негибком, на что намекала Келли. — Я вовсе не совершенство. Так что и думать так не смей!

— Я припомню твои слова, когда в приемной будет полно народу и на одного моего пациента будет приходиться три твоих, — с невозмутимым видом пошутила Келли. — Ты всегда прекрасно знаешь, что делаешь.

— Так то работа, — пожав плечами, откликнулась Хоуп. — В которой я кое-что понимаю. К тому же ее львиную долю делаешь ты, проводя предварительный осмотр и готовя больных. А я только прихожу и заканчиваю начатое. Но, поверь мне, о жизни я знаю куда меньше, чем о работе.

— Похоже, ты и тут все делаешь правильно, — с доброй улыбкой отозвалась Келли. — Судя по твоему жениху.

Ага, так она успела его рассмотреть.

— Но я действительно понятия об этом не имею.