Забвение истории – одержимость историей

Время обошло музей стороной. Но он не стал анахронизмом, всего лишь хранилищем реликвий, ибо сознает себя местом сегодняшней идеологической борьбы, где живет противостояние новому духу времени, и эта жизнь наполнена личным энтузиазмом. «Храните живой огонь!» – лозунг музея. Его сотрудники являются хранителями огня, который еще не угас и не должен угаснуть. Словно в монастыре, здесь работает маленькая группа радикально настроенных людей, которые трудятся в своем прибежище ради всего общества, поддерживая и возобновляя веру в прежние идеалы. Здесь продолжает жить то, что во всем внешнем мире оказалось забытым. Пионерские линейки и знамена, торжественные обещания при приеме новых пионеров звучат неловко, воспринимаются как пережиток прошлого, однако они являются настоящей реальностью нынешнего дня, а не музейной инсценировкой прошлого или исторической реконструкцией. Старый коммунист подсказывает своему юному товарищу слова торжественного обещания. Это выглядит комично и курьезно, но вместе с тем служит наглядным проявлением передачи традиций и ритуалов от одного поколения другому.

Фильм демонстрирует вестибюль музея как храм со статуей Ленина в центре; широкое ленинское пальто вызывает ассоциации с фигурой Спасителя и с женским образом Матери-спасительницы. В драпировках преобладает священный красный цвет, куб и колонны в египетском стиле, напоминая Филы, символизируют вечность. Белоснежная мраморная статуя служит объектом различных практик: ее чтят, ей поклоняются, с ней разговаривают и с нее пуховкой смахивают пыль. Ленин в этом священном месте олицетворяет собой и самое высокое, и самое близкое; он далеко и одновременно рядом – в зависимости от того, каким его себе представляют. Музей является не только местом контрпамяти для постоянных посетителей, но и местом ностальгических воспоминаний для бывших пионеров. Кто вырос в Советском Союзе, может совершить здесь туристическое путешествие в прошлое, вернуть себе давние переживания.

Фильм показывает различие между Музеем Ленина и домом, где некогда жил Ленин. Комнаты, связанные с исторической личностью Ленина, имеют совершенно иное назначение. В советские времена Ленин воспринимался не как живой человек, а исключительно как политическая икона. Поэтому объяснение экспозиции в этих комнатах оказывается гораздо тяжелее. Молодому экскурсоводу приходится при заучивании пояснительных текстов сражаться с застывшим и чуждым прошлым. Посмертная маска, гипсовые слепки рук утратили магнетическое воздействие; теперь они выглядят лишь музейными экспонатами, хотя и призваны поддерживать вечный огонь.

Окружение музея не может сопротивляться течению времени. В фильме есть сцена, где около «Храма Ленина» закладывается фундамент православной церкви. То, что было немыслимо поставить рядом в советские времена, пребывает теперь в мирном соседстве. Поскольку коммунизм сам воспринимал себя чем-то вроде гражданской религии с собственным культом, рядом с ним не было места для церкви: религия была запрещена, монахов подвергали преследованиям, монастыри и храмы закрывались или уничтожались, как то было с храмом Христа Спасителя, вместо которого предполагалось воздвигнуть гигантский образчик сталинской архитектуры. Во времена Ленина культ христианского бога считался пережитком темного прошлого. Ныне Ленин сам ушел в темное прошлое, а молодые люди готовы забыть эту икону. Но пока он еще не совсем забыт. «Великий человек! – с энтузиазмом говорит директриса. – Не падайте духом. Идите и работайте!»

В древнем Египте фараон отличался от остальных людей тем, что не спускался в царство мертвых, а возносился на небо. Герои тоже не исчезают бесследно, но путь в небеса был Ленину заказан. После смерти его тело не было ни погребено, ни вознесено, оно покоится в освещенном гробу в Мавзолее у кремлевской стены. Здесь можно увидеть его, отстояв довольно длинную очередь. После смерти Ленина в 1924 году Сталин принял решение о мумификации его тела ради сохранения для потомков. Вдова возражала, но не сумела настоять на своем. Мумия Ленина заняла центральное место в политическом культе личности. Советское государство поместило эту реликвию, свою главную святыню, на крайне символическом месте – на Красной площади, чтобы место освящало реликвию, а реликвия освящала место. В полностью секуляризированной политической системе отмененная религия заменилась новым культом святыни, ставшей целью паломничества для многих тысяч людей. Канонизация вождя революции происходила не только с помощью массового издания и широкого распространения его трудов, но и с помощью его тела, что соответствовало материалистическому «духу» политической идеологии. Немало советских ученых пыталось в первые десятилетия ХХ века средствами естественных наук обессмертить «нового советского человека». Амбициозную задачу обеспечить людям бессмертие решить не удалось, но получилось хотя бы замедлить разложение трупа, на что были затрачены весьма значительные средства[65].