Забыть о ненависти (СИ)

Ичиго поспешно попытался успокоить сознание и не сосредоточиваться на бабочках, но это почти тоже самое, когда тебе говорят «не думать о белой обезьяне». Ты уже не можешь не думать о ней! Айзен ощутил тошноту от обилия информации.

— Ух, вот это красота! — присвистнул Кеораку. — Интересно, на что он спос…

Огромная тень метнулась раньше, чем Шунсуй успел закончить предложение, растолкав капитанов и подняв ветер. Половину бабочек снесло, а Ичиго ощутил неслабый ментальный удар от этого.

— З-Зараки… — едва сдерживая ярость позвал Айзен.

Он снесет ему ухмыляющуюся голову, вместе с конечностями…

Меч был блокирован косой. Бабочки взволнованно зашелестели крыльями, рванувшись прямо к Кенпачи. Наверное, со стороны это выглядело, как алая волна, ударившая в Зараки, для отвлечения. Но Айзен с удовольствием наблюдал за расплывавшимися узорами на чужой коже, стремительно наливавшимися чёрным цветом.

— Айзен, давай серьёзно, или твой банкай только для красоты и нужен?

— Раз ты этого так хочешь, я больше сдерживаться не буду, — улыбнулся полубезумно Ичиго. — Гетсуга Теншо.

Зараки оскалился, собираясь принять удар, как и всегда. Но краем глаза заметил странную ухмылку на лице друга. Стоило бы подумать об этом, но было уже поздно. Волна реяцу ударила прямо по нему, и сердце пропустило удар от накатившей боли.

Кенпачи выплюнул сгусток крови, неверующе смотря на него. Ощущалось, словно на него упала бетонная плита… нет, целое здание. Это было впервые, когда он ощущал такую острую боль. Каким образом?..

— О, удивительно, — шёпот Айзена сочился издевательским сочувствием, но слышать его мог лишь Зараки. — А я думал, что ты более уверен в себе.

Капитан одиннадцатого отряда рванул на Айзена, ударив его клинком. Ичиго стоял на одном месте, но в какой-то момент оказался левее, легко уклонившись. Как?..

— Ты, наверное, сейчас с ума сходишь, пытаясь понять, что же не так…

Удары офицера Айзена заставляли его впервые в жизни ощущать боль, когда сам Зараки даже попасть не мог. Это выглядело настоящим безумием, пока Кенпачи не осознал закономерность.

Ичиго дёрнулся и со свирепой яростью уставился на Кенпачи, который раздавил одну из его бабочек в руке. Ощущения были, словно ему переломали все кости, сдержать крик удалось титаническими усилиями. Зараки оскалился.

— Я понял. Эти твои насекомые что-то делают с головой.

— Не совсем, но суть в принципе верна.

— Они постоянно с тобой. Какого хрена, они часть твоего банкая?

Айзен улыбнулся краем губ. Зараки хмыкнул, забрасывая катану на плечо.

— Пошли их в ад, и сражайся нормально. Никакого кайфа от такого.

— А тебе лишь бы кайф от битвы словить. У меня экзамен, вообще-то.

— Не волнует. Мы давно не сражались. Погнали.

Нижнее веко дёрнулось. Иногда… не иногда, Кенпачи бесил похлеще братца со своими злодейскими планами. Ну хорошо. Бабочки заволновались, но послушно отлетели подальше от агрессивно настроенного капитана. Ичиго хотел быстро втоптать в песок ублюдка, сорвавшего его экзамен, и пойти выпить с Кеораку.

Коса звенела, встречаясь с клинком, Зангецу всё ещё стоил из себя оскорблённую невинность, Пустой ностальгировал. Ичиго бы выцарапал глаза Зараки новоприобретёнными когтями от злости, но сомневался, что собрание капитанов на трибуне это оценит.

Количество ран на Зараки росло, и это учитывая то, что сделали бабочки и способности Зангецу. Тот держался на одном упрямстве. Айзен хотел сделать всё быстро, но проклятый Кенпачи был непробиваем и неубиваем.

— Достаточно.

От громоподобного голоса Главнокомандующего застыл и Ичиго, и Зараки. Он и забыл о его существовании, увлёкшись боем… Но прежде, чем Ямамото успел что-то сказать, Кенпачи пошатнулся и рухнул прямо в песок. Всё, кончился его заряд.

— Я помогу ему, — мягко улыбнулась Унохана, появившись рядом с ним.

— Ему поможет мозгоправ…

— Не поможет.

— Надежда умирает последней.

Ичиго надеялся, что хотя бы на неделю не услышит о Кенпачи Зараки, только в рапорте максимум. Он развеял банкай и вогнал катану в ножны, послушно приближаясь к капитанам. Кеораку тайком показал ему ободряющую улыбку.

— Это было занимательное зрелище. Как капитан Зараки? — обратился Ямамото к Унохане.

Женщина подняла на него задумчивый взгляд.

— Снаружи он выглядит нормально. Но внутренние органы сильно повреждены. На самом деле, не просто «сильно», а целого ничего нет.

Айзену вспомнился Гаррас, и, мимолетно, он пожалел Пустого. Если уж Зараки так пострадал, то что же пережил несчастный де Ррата… Интересно, выжил ли он?

Главнокомандующий вздохнул, привлекая всеобщее внимание. Он взглянул на Ичиго глазами, которые словно знали о нём всё, абсолютно всё. Айзен тонко улыбнулся, вопросительно склоняя голову.

— Хоть кто-нибудь из присутствующих воспринимает этот экзамен серьёзно? — риторически спросил он и продолжил, не обращая внимание на вскинувшихся капитанов-аристократов. — Одобряю. А что я ещё могу сказать, видя это?

— Одобряю-одобряю, — добавил Кеораку первым.

— Одобряю, — улыбнулся Укитаке.

— Одобряю, — меланхолично донесся голос Уноханы. — Трудно не одобрить, когда капитан Зар…