Забыть о ненависти (СИ)

Впрочем, получить такую полезную крошку было непросто, но для рядовых третьего отряда донельзя желанно, пускай многие понятия не имели, на что они способны. Иори мог понять почему. Словно одно наличие особенной бабочки делало тебя выше, чем остальные, особенно среди других отрядов, которые в принципе никогда не смогли бы получить даже тонкое крылышко. Но капитан чётко дал понять, что придётся поработать и показать себя.

Поначалу третий отряд боялся нового капитана. По всему Сейретею тогда уже вихрем пронеслась новость о том, что он сотворил с Зараки во время экзамена. Душевного равновесия офицерам не восстанавливало и то, что даже спустя несколько дней Кенпачи всё ещё валялся на больничной койке. Иори закатывал на это глаза: радовались бы, придурки, что он теперь ваш капитан. Впрочем… он и тут мог их понять.

Сато никогда не пытался выделиться, напротив, всегда стремился делать себя как можно незаметнее, чтобы его присутствие было таким тихим, что почти невидимо. Он настолько преуспел в этом, что, даже будучи во втором отряде, его никогда не замечали. Пока не появился тогда ещё командир Айзен. Странный он, было первой мыслью Иори, слишком неправильный. Неправильный в том смысле, что говорил он одно, а взгляд, которым он периодически окидывал некоторых шинигами, был далёк от взгляда человека. То был взгляд Пустого, причём очень голодного Пустого. Сато не верил его улыбке, командир улыбался почти всегда, но он верил глазам, в которых всегда горели одержимость чем-то и толика безумия. Но никто этого не замечал, кроме него и, пожалуй, Араты Кондо. Командиру Айзену верили, восхищались им, но никто не видел, как вспыхивают голодным золотом чужие глаза на лице, скрытом веером.

А потом Иори понял, что Айзен в курсе о нём. В курсе о постоянном наблюдении. В курсе о том, что Иори знает о нём настоящем. И Сато узнал, что именно Айзен стал убийцей нескольких капитанов, которых до этого пустофицировал его младший брат. Жуткая семейка… Он возник за чужим плечом, когда грязное дело было завершено, и предупредил о приближении капитана Шихоуин. Лицо, не скрытое веером, искренне, пускай и жестоко улыбалось, а горячая ладонь в крови потрепала его по волосам, пачкая их. Словно Сато тоже был теперь в чужой крови за своё молчание, за равнодушие и за закономерный страх. Если он хотя бы попытается рыпнуться, ему конец. Ему, для начала, никто не поверит. Но вот Айзен не простит.

Бабочки? Что за бред… Лучше бы командир завёл себе пауков, потому что он был именно проклятым пауком, что уже опутал весь этот лицемерно-белый город своей алой паутиной! Арата, вернувшийся утром, словно прочитал на его безэмоциональном лице все мысли, и издал хриплый, полузадушенный смешок.

— Вижу, узнал всё-таки. И знаешь, что теперь? Поздно метаться. Только сильней запутаешься. Уже нет выхода. Просто не зли его, и будешь цел.

— Смириться, как ты?

— Если хочешь жить.

Иори хотел. Ему очень хотелось жить. Поэтому он молчал, когда объявили об убитых капитанах и сбежавших убийцах. Он даже появился на собрании этой небольшой компании, свиты, как ласково шутила Юрико, командира. И понял, что все они, чёрт побери, в курсе. В курсе того, что и они, и весь Готей конкретно так влипли в эту паучью паутину.

Хана громко рассмеялась, но в какой-то момент резко замолчала, уставившись на него уже без улыбки.

— Если бы не командир, я бы уже была мертва, — бросила она почти шёпотом. — Никто не вернулся за мной на той миссии. Один шинигами, разве это достаточно важно, чтобы уделять время? Командир пришёл за мной в одиночку и спас. Разве это не логично, отдать свою жизнь тому, кто позволил тебе жить? Если я в паутине, то буду валяться на ней, как в гамаке.

Кимура тонко улыбнулась и наклонила голову к плечу.

— У всех есть свои демоны, у кого-то они почти на поверхности, кто-то прячет их так глубоко, как может. А кто-то сам уже стал демоном. Мне нравятся люди, которые не лгут себе о своих желаниях. Командир даёт мне защиту и уверенность, что если что-то со мной произойдёт, то он вытащит меня, не взирая на посторонние факторы. Я даю ему гарантию верности и послушания. Меня полностью устраивает эта сделка. Хах, — Йошико издала смешок, — если следовать твоей аналогии, то я в этой ситуации лягушка*.

Мицуру почесал затылок, сильно задумавшись.

— Ну… командир сильный. Даже ты не понимаешь насколько. Он тоже голодный, когда дело доходит до нормальной охоты. Я не про драки, тренировки эти, спарринги… Я про настоящую охоту. Ты тоже не понимаешь, — вздохнул Харада как-то обречённо, — а командир всё понимает. Но у нас с командиром немного различаются предпочтения. Я люблю сам загонять дичь, а командиру нравится наблюдать за этим. Не совсем понимаю про пауков, я сказал бы, что это напоминает волчью стаю.

И даже Юрико, которая на его слова неловко улыбнулась.