Забыть Веронику

— А я вчера котенка подобрал, вот сразу после того, как вы уехали…

— Котенка?! Как здорово!

Мы поднялись в квартиру и сразу же прошли на кухню. Я начал торопливо выкладывать купленные продукты, а Вера стала гладить моего черно-белого питомца. Глаза ее сияли детской радостью. Несомненно, она любила животных, и мой котенок ей очень понравился. Я на него даже слегка рассердился за то, что он демонстративно не замечал Вериных ласк и во все глаза глядел только на меня.

Девушка сама предложила помочь с ужином, и я легко согласился. В итоге получилось так, что это не она мне помогала, а я выполнял ее просьбы, самые простые, типа помидоры порезать или майонез из холодильника достать. На моей кухне она управлялась так ловко и уверенно, как будто несколько лет варила здесь борщи и строгала салаты. И при этом еще успевала весело болтать со мной. Не о жизни и смерти, как вчера, а всего-навсего о кошках. Об их повадках и привычках. Оказалось, Вера всю жизнь провела с кошками, и мой черно-белый котенок напомнил ей одного из ее питомцев. Она заявила, что мы должны прямо сейчас дать ему имя, и сама же предложила назвать его в честь того самого котенка, много лет назад жившего в ее доме. Я не возражал. Мы со смехом сообщили малышу, что с этой минуты он будет Мешком.

Ужин был готов в кратчайшие сроки. Я с удовольствием принюхивался к запахам сырной закуски, овощного салата и запеченной в духовке курицы.

— Верочка, вы не возражаете, если я открою вино? — спросил я.

— Да, конечно, с удовольствием. Знаете, я из спиртного только вино и пью. На вечеринках пробовала и водку, и коньяк, но как-то не впечатлило…

— Я тоже не любитель крепкого алкоголя. Пойдемте в гостиную, Вера. Там стол накроем.

— А почему не здесь? У вас такая уютная кухня…

— Ну потому что на кухне я привык есть в самые обычные дни, а вот праздничный стол мы всегда устраивали в гостиной. Когда была жива Маргарита.

— А сегодня праздник?

— Да. Мой праздник — вы. Точнее, ваше присутствие.

Мы быстро накрыли стол в гостиной и уселись на диван. Я взял в руки высокий бокал с вином, второй протянул Вере.

— Может, на брудершафт? — предложила она.

— Тогда и целоваться придется, — слегка замялся я.

— А вы против?

— Нет, что вы… Как можно быть против… — мямлил я, чувствуя себя полным идиотом. — Да, давайте на брудершафт.

Мы осушили бокалы, и я потянулся к ее губам. О, это был настоящий поцелуй! Не символический, не мимолетный, а полный экспрессии и чувства! Я уже начал ощущать, как нарастает волна эротического возбуждения, и успел немного растеряться, потому что совершенно не был уверен, что Вера готова ответить мне взаимностью. Но в этот момент она оторвалась от моих губ с легким выдохом. Пару минут мы сидели молча.

— Я тебя не шокировала? — спросила Вера, искоса взглянув на меня.

— Нет. А я тебя?

— Тоже нет… Я сделала то, что хотела. И ты сделал то, что хотел. А значит, мы хотели одного и того же… Женя, давай покушаем.

Я разлил вино по новой, и мы принялись за еду. Она была до умопомрачения вкусной, а беседа с остроумной и нетривиальной Верой придавала нашему застолью еще большую прелесть. На сей раз девушке не удалось избежать моих вопросов о ее жизни, занятиях и увлечениях. Она сообщила, что учится на заочном отделении Архитектурного института, а на жизнь зарабатывает написанием картин и изготовлением сувениров. Разговор плавно перешел на тему искусства, на которую я мог беседовать сколь угодно долго. Кандидат искусствоведения как-никак.

Меня приятно удивило, что художественные пристрастия двадцатилетней девушки Веры практически полностью совпадают с моими. Как и я, она уважала импрессионистов и скептически относилась к футуристам, абстракционистам и прочим любителям оригинальничать. Как и мне, ей нравилась легкая размытость линий, дающая ощущение незавершенности, недосказанности и неопределенности. В работе она предпочитала использовать все оттенки синего и зеленого цветов. Любила неяркие, прохладные тона. И даже любимые художники у нас совпадали — Николай Рерих и Константин Васильев.

— Женя, а есть еще вино?— со смущенной улыбкой спросила моя гостья.

— Нет, — растерялся я. — Но могу сходить. В соседнем доме, в подвале, есть маленький магазин. Подождешь?

— Давай вместе сходим, хочу пройтись, воздухом подышать. Только идти надо прямо сейчас, уже без двадцати одиннадцать, алкоголь скоро будет недоступен…

Долго собираться нам не пришлось. Вышли, в чем были. Держась за руки, дошли до магазинчика. Конечно, ассортимент алкогольной продукции там был не роскошный, да и за качество никто не смог бы поручиться. Посомневавшись, я купил самое дорогое из красных вин, французское ординарное «Бордо».

— Жень, а попроси, чтобы сразу открыли, — шепнула Вера, коснувшись губами моего уха. — И возьми еще пару стаканчиков, здесь они должны быть.

Я слегка удивился, но просьбу выполнил. Когда мы уже вышли из магазина, Вера взяла меня за руку и заговорщически улыбнулась.

— Женечка, я хочу посидеть на свежем воздухе. Во дворе.

— И выпить?.. А разве это не…