Забытая башня

— Ну, вот! — проворчал Ронф, когда пришлось спешиться и вести лошадей на поводу, — Застряли ночью в этом проклятом месте. А тут, гляньте, кругом туман клубится, луна светит. Самое место для фей! Ща как припрутся да зачаруют нас.

Туман действительно неожиданно сгустился, окутывая рябиновый перелесок. Его белесые волны катились среди древесных стволов, подступая к дороге. Неясные тени стекались отовсюду вместе с туманом. Они вышли на лунный свет, приблизились к дороге, и путники увидели странную процессию. Она вся состояла из маленьких существ в серо-белых одеждах, делавших их незаметными среди снега и деревьев. Меднолицые кудрявые создания ступали легко, точно их маленькие ножки не касались земли, и они парили в воздухе. У половины из них белые плащи были расшиты узорами, изображающими цветы и листья. Это явно была свита. Другая половина являла собой охрану — у этих на головах были блестящие медные шлемы в виде ракушек, на поясе висели маленькие мечи, тоже из меди, а в руках они несли остро заточенные колышки вместо копий. Несколько созданий покрепче несли носилки, плетенные из ивовых прутьев. На носилках восседала маленькая, но исполненная величия дама в длинных белых одеждах, украшенных перьями и расшитых бусинками. Она тоже была меднолицей, с огромными фиалковыми глазами, но ее волосы, спадавшие на спину и плечи, были так же белы, как ее одежды.

— Ну, мы попали, — пробормотал Ронф.

Гоблин потянулся за мечом и дернул рукоять, но меч не поддался, точно примерз к ножнам. То же самое произошло с топориком Нока, когда он потянул его из-за пояса.

— Зачаровали, — определил гном.

Оружие не послушалось никого. Путники прижались друг к другу, собравшись посреди дороги, и во все глаза смотрели на приближающуюся толпу фей.

— Не бойтесь, существа Иного народа, — носильщики опустили плетенные носилки на снег, и седовласая женщина сошла с них легко, точно птица спорхнула с ветки, — Вам не причинят вреда. Мы только заберем нашу соплеменницу.

Голос седой феи был молодым и звонким. Ее слова были всем понятны, ибо она говорила на Языке всех. Держа маленькую фею на руках, Элиа спрыгнул с лошади.

— Мы не сделали ей ничего дурного, — сказал он, помогая фее выбраться из одеяла и спуская ее на землю, — Она замерзала на лугу, мы согрели ее у костра и везли с собой, чтобы вы нашли ее.

— Мы знаем, — кивнула седая фея, — Мы уже час следим за вами.

Она властно махнула рукой, и маленькая фея побежала к толпе своих сородичей; она смешалась с другими феями и стала неотличима от них. Седая фея важно выступила вперед и чуть приблизилась к Элиа и его спутникам.

— Я — Эфиан из Страны Зеленых лугов, — представилась она, — От имени Лугового народа я благодарю вас за то, что вы не дали погибнуть нашей сестре и вернули ее нам.

В ее голосе было столько властного величия, что Элиа и все его спутники почтительно склонили головы. Поклоном, выражающим благодарность, ответили и феи.

— Вы королева фей? — спросил Элиа седовласую.

— У вас это так называется, — снисходительно усмехнулась Эфиан, — Я — мать Лугового народа. А ты — Элиа Рассказчик.

— Вы знаете меня? — удивился Элиа.

— Конечно, — ростом Эфиан была чуть выше своих подданных; она подошла к Элиа, легко дотянулась рукой до ворота его плаща и потрогала золотую булавку, подаренную Олто Твинклусом, — Ты сын Анны, дочери Реймин.

— Вы знали мою маму? — от волнения голос Элиа стал ломким.

— Нет, но Реймин была с нами одной крови, — поведала властительница Луговой страны, — Феи редко покидают луга и леса и выходят к Иному народу. Когда Реймин выбрала в мужья чародея, мы отказались от общения с ней. Но, когда Луговой народ узнал, какие обиды она претерпевает от Линнет, мы не могли не вмешаться.

— Как это? — спросил Элиа.

— Линнет вела себя вероломно. Она похитила любовь Витольда и тем разбила сердце нашей сестры. После смерти Реймин я наложила на Линнет проклятие. Она не могла смотреться в зеркало под страхом смерти. Линнет была очень осторожна, но однажды коварный чародей из Армаиса подсунул ей зеркало. Сбылось проклятие фей, и Линнет превратилась в камень, — речь Эфиан была такой бесстрастной, словно она рассказывала о чем-то само собой разумеющемся.

— Очень мило, — пробормотал Орн и зябко передернул плечами.

— А Витольд женился на другой, и она воспитала его детей как своих, — заключила Эфиан, — И Анну, дочь Реймин, и Гвендаля, сына Линнет.

— Значит, Линнет окаменела потому, что вы ее заколдовали? — понял Элиа, — А вовсе не потому, что…

— Что она — демон зеркала? — Эфиан опять снисходительно усмехнулась и обратила пристальный взгляд на Орна, державшегося в тени, — Гвендаль Чародей — родич демонов? — она засмеялась, ее смех походил на звон серебряного колокольчика, — Уж ты-то должен знать, как они выглядят!

— Спасибо тебе, госпожа, — взволнованно проговорил Элиа, преклонил колено перед седовласой правительницей и низко склонил голову, — Ты развеяла мои сомнения.