Забытая девушка

– Офисную работу можно выполнять, если она сама к этому готова. – Медсестра сунула руку в карман и протянула Андреа несколько леденцов от кашля. – Тайленол нужно принимать каждые шесть часов. Не принимайте больше четырех тысяч миллиграммов в сутки.

Андреа готова была бы принять героин, если бы он помог от боли в горле. Она развернула один леденец.

– Спасибо.

– Оливер? – сказала Комптон. – Не пройдете со мной?

Майк помог Андреа встать с постели. Она держала его за руку, пока ей не пришлось ее отпустить. А потом она вынуждена была побежать, чтобы догнать Комптон.

– Я рада, что Майк был в городе. – Руки Комптон раскачивались, когда она быстро шла по коридору. – Леонард работал с ним несколько лет назад. На Майка можно положиться. Я никогда не верила слухам. Ни одна женщина в здравом уме не разобьет ему сердце.

Андреа катала во рту леденец.

– Так вот, – Комптон снова перешла в режим начальника, – идиотская миссия Байбла по спасению попугая закончилась травмой. Мне все равно, что сказала медсестра. Вы оба на больничном до конца недели. Поспите. Прогуляйтесь по пляжу. Я вызову другую команду для охраны судьи и ее семьи.

Андреа должна была привыкнуть к разочарованиям, но мысль о том, что она будет сидеть в мотеле, пока Дин Векслер с удовольствием занимается своими больными преступными делами, была словно удар под дых.

Комптон почувствовала ее настроение.

– Байбл подробно пересказал мне ваши беседы с Рики Фонтейн и Мелоди Брикел. Жаль, что ничего не вышло. Но что-нибудь обязательно выстрелит. Так всегда бывает.

Ничто не выстреливало уже двадцать лет. Сорок, если считать Эмили Вон. Андреа не была готова сдаться. Она стала маршалом не для того, чтобы плохие люди продолжали делать плохие вещи.

– Мэм, я…

– Подождите. – Комптон громко постучала в дверь мужского туалета. Она спросила Андреа: – Вы не против задержаться еще ненадолго?

Прежде чем она успела ответить, дверь в туалет распахнулась. В отличие от Андреа, Байбл выглядел не хуже, чем обычно. Единственным намеком на то, что он побывал в горящем доме, была белоснежная повязка на правой руке.

Он поднял руку, чтобы показать Андреа:

– Куриные мозги.

– Тихо, – скомандовала Комптон.

Байбл подмигнул Андреа:

– Эх, вот бы моя жена была здесь и сказала моему боссу перестать бить меня по яйцам.

– Ну, я уверена, что твоя жена ни хрена не расцелует их, чтобы не было бо-бо. – Комптон сделала глубокий вдох, снова возвращаясь к роли босса, и обратилась к Андреа: – Судья попросила дать ей поговорить с вами. Полагаю, она хочет выразить свою благодарность, но давайте недолго. Доктор Вон угасает. Он не протянет до утра.

– Да, мэм.

Комптон указала на коридор, но было легко вычислить палату Франклина Вона. Двое маршалов стояли по обе стороны двери. У каждого из них была такая мускулистая грудь, что они были похожи на воздушные шары. Каким-то образом они узнали Андреа. Один кивнул ей. Другой открыл дверь.

Андреа ожидала услышать жужжание и писк аппаратуры, но в комнате было тихо. Единственным источником света была лампочка, прикрепленная над зеркалом в ванной. Кто-то оставил дверь приоткрытой, чтобы было не так темно.

Судья Эстер Вон сидела на деревянном стуле напротив постели своего мужа. Огромный кейс, который она спасла из пожара, стоял у ее ног. Ее внимание было приковано к мужу. У Франклина Вона не было ни трубок, ни капельниц, ни даже катетера для подачи кислорода. Очевидно, ему оказывали паллиативную помощь.

Андреа пихнула леденец от кашля за щеку.

– Мэм?

Плечи судьи вздрогнули, будто Андреа прокричала это слово. Но она не обернулась. Просто сказала Андреа:

– Присаживайтесь, маршал.

Андреа оглянулась. С другой стороны больничной койки стояло большое кожаное кресло, какие стоят почти в каждой палате по всей стране. Андреа просидела в точно таком же бессчетные часы, пока ее мать восстанавливалась после многочисленных операций из-за рака груди.

Она обошла постель. Но не села. И не взглянула на Франклина Вона.

– Шеф Комптон сказала, что вы хотите видеть меня, мэм?

Эстер медленно подняла подбородок. Она изучила Андреа, ее покрытое сажей лицо и грязный больничный халат.

– Спасибо.

– Всегда к вашим услугам, мэм. – Андреа почувствовала, что ее горло начинает зудеть и она вот-вот закашляется. – Мне жаль, что доктору Вону стало хуже. Вам что-нибудь нужно?

Судья молчала. Андреа вслушивалась в неглубокое дыхание Франклина Вона. Она машинально начала считать вдохи и выдохи. Она будто снова оказалась в палате своей матери. Днями напролет Андреа следила за каждым вдохом Лоры, записывала все необходимые лекарства и анализы и вскакивала при каждом движении Лоры, будто, если она хоть на секунду потеряет бдительность, ее мать умрет.

Андреа моргнула. Она не могла точно сказать, из-за чего у нее в глазах стояли слезы – из-за воспоминаний или из-за пожара.

– Мэм, если вам больше ничего не нужно, я…

– Я все думаю про тот день, когда родилась Джудит, – начала Эстер. – Рождение ребенка должно быть праздником. Вы согласны?