Забытая ночь

- Я хотел достичь максимума. Превзойти себя, чтобы они... 

- Заткнись. - грубо прерываю эту мразь, поднимаясь на ноги. - О своих идеалах будешь рассказывать ментам. Я хочу знать, почему ты выбрал меня и где сейчас Вероника. 

- Вероника... Ника... - самодовольно произносит, растягивая гласные. - Увы, мертва уже месяца два, наверное. 

Меня в очередной раз скручивает дикая, безумная ярость, а желание разорвать Жезнякова, в буквальном смысле, застилает разум. Я на миг ощутил себя быком, перед которым развесили огромную красную тряпку. 

Вероника, которую я искал, о которой я запрещал думать себе в ключе умершей, была мертва. Не все эти восемь лет, а всего несколько месяцев... 

Собачкой... Эти мрази считали её собачкой. Мне страшно представлять, что именно терпела и переживала моя малышка все эти годы. 

- Мертва? - все ещё надеясь, что сказанное Иваном блеф, переспрашиваю. 

- Да сдохла она, Власов, сказал же. 

Я молча достаю нож, который был спрятан под курткой в напояснике. Также молча хватаю ладонь этой гниды, фиксирую её на подлокотнике и, собрав всю силу в кулак, обрушиваю лезвие на его пальцы. 

Он кричал. Истошно, дико... Так кричат животные, когда из загоняют в угол и начинают неторопливо забивать, растягивая удовольствие. Иван кричал как свинья, которой отсекли одну из конечностей. 

- Прости, я хотел избавить тебя от одного пальца, но... - наигранно вздыхаю и смахиваю на пол два огрызка, которые еще мгновение назад были частью кисти. - Я хочу постичь тоже самое, что и ты, когда измывался над девчонками. С чего бы начать? 

Наверное, со стороны я похож на психа, который улыбается, смотря на слёзы сидящего напротив него мужика, который не знает, хвататься за простреленную ногу или за покалеченную ладонь в надежде избавиться от боли. 

Боится унижений, но любит унижать? 

Что же, я постараюсь вдоволь насладиться его страхами. 

А потом найду и заживо похороню Косого. За Нику. За Анюту. 

За все оборванные жизни.

Глава 50

Анна 

Где, черт возьми, носит Власова? 

Я второй день пытаюсь дозвониться до мужчины, но слышу только бездушные сигналы в трубке телефона. Он ушел после звонка Дмитрия и не вернулся. 

Что могло произойти за все эти часы? Все, что угодно, Аня. Страшно дальше развивать мысль, зная, что деятельность Демьяна связана не только со строительством. 

Сегодня утром, проводив баб Вику в аэропорт, продолжила поиски работы. Да, разговор с Демьяном прояснил многое, но он также оставил много вопросов. 

Я прекрасно понимаю, что он не станет рассказывать мне о своих делах, но и сидеть в ожидании чуда не представляю возможным. Он решает свои вопросы, а я сижу в отельном номере с ребёнком, не понимая, что делать дальше. 

Не сидеть же мне всю жизнь на коротком поводке, ожидая разрешения, чтобы уехать домой? 

- Как ты смотришь на то, чтобы сходить поесть мороженного в парк? - привлекаю внимание дочери, которая глубоко погружена в чтение. 

Один плюс в этой поездке: у меня появилось больше времени на Злату и теперь её подготовкой к школе, а именно, чтением, письмом и математикой могу заниматься самостоятельно. Надо признать, мне это нравится. Любая минута, проведенная рядом с ней очень ценна. 

- Да! - дочка в миг забыла про книжку с яркими рисунками и подскочила на ноги, радостно прыгая вокруг меня. - Хочу с ягодами! 

Мы сидели с ней на кровати, разложив учебные материалы и конфеты вокруг, чтобы не было соблазна улизнуть с "урока". Сладости - это то, за что Златка готова продать душу. 

- Тогда давай собираться. 

На сборы мы потратили минут двадцать, не больше. Ребёнок настолько сильно не хотел заниматься, а хотел мороженого, что совершенно не тратил время на разговоры и копошение, как это обычно бывает. 

Единственная заминка, которая у меня возникла - обувь. Я не знала, что лучше: босоножки или кроссовки? В итоге, выбрав серые кроссовки, которые, к слову, отлично подошли под легкое платье-лапшу нежно-розового оттенка и джинсовую куртку. Златка вцепилась в хлопковый комплект из шорт и футболки. На этом и порешали. 

Единственное, я все же взяла ветровку для дочери, не смотря на её противоречия и убеждения, по типу "я не замерзну, мам!". 

- Мам, а когда мы поедем домой? 

В очередной раз за день я услышала этот вопрос. Клянусь, еще несколько и я куплю билеты на самолёт, не обращая внимания на все возмущения Власова, которые, естественно, услышу. 

- Скоро. Дядя Демьян закончит работу и мы поедем домой. - вздохнув, начинаю вытирать с щек и рук остатки мороженого. 

- А мы его ждём потому что ты его любишь? - невинно спрашивает, смотря мне в глаза. 

- Откуда ты такая умная взялась? 

Меня уже не удивляет этот вопрос. Злата говорит о Власове больше, чем я могу слушать. И её предположения о нас с Демьяном... В общем, в её голове столько мыслей, касательно наших с ним отношений, что можно книгу писать. 

- А он будет с нами жить? - продолжает допрос, протягивая ладошки к картонной креманке с моим мороженым. - В твоей комнате? 

- Вот даже слышать не хочу, откуда ты это знаешь. - усмехаюсь, протягивая ребёнку "дозу" сладкого.