Забытая реальность (СИ)

— Спасибо. — Он мог поклясться, что на короткий миг ее губы тронула едва заметная улыбка. А, может, у него разыгралась фантазия.

Пока Алина ела, Даня переписывался со спортсменами, объявляя каждому время постановки программ. Он искоса взглянул на Алину и поморщился. Она ела лук. Этот овощ Даня считал недостойным вообще существовать, он ненавидел его всем сердцем. Сколько себя помнил. Алина запомнила. Еще в юниорское время, когда он возил ее на старты, им приходилось обедать в спортивных столовых, где наливали супы, в которых плавали ошметки лука. Есть хотелось, но эта отвратительная, слизкая субстанция его нервировала. Даня делал что-то не очень вежливое — вылавливал из своей тарелки лук и перекидывал в Алинину. Она съедала все, не заморачиваясь над тем, что там у нее в тарелке плавает. И то, что сегодня она намеренно не положила в его капустный салат лук, значило только одно — она помнила. Мало того, она отдельно приготовила и… и он растрогался.

— Чего пялишься? Я сейчас подавлюсь, — проворчала Алина, поймав взгляд Дани.

Мужчина улыбнулся ей. Ложка так и выпала из рук Алины, а аппетит мгновенно пропал. Она смутилась, укладывая в контейнер остатки еды, да все еще иногда поглядывая на Даню. Он больше не смотрел на нее — вообще ушел с головой в интернет, а Алина постаралась отвлечь себя от него.

Она снова видела во сне себя. И на этот раз ей хотелось досмотреть сон до конца, чтобы вспомнить, что это она — она сама загнала себя в то состояние, в котором находится уже не один год. Наверное, осознай она это — стало бы легче, только пока Алина не понимала, как ей принять тот факт, что в общем-то, никто по сути не виноват.

И Даня не виноват, но она всем сердцем хочет заехать по его физиономии еще раз. Уж больно полегчало в прошлый. Но он не совершил ничего особенного. Он помогает. Вот, с работой. Теперь по крайней мере, ее не выкинут из квартиры, она сможет оплатить счета, раздать долги. И, чем дальше Алина об этом думает, тем сильнее вгоняет себя в уныние.

— Ты отработала дорожку шагов? На завтра я назначил встречу Олесе Кравченко, такую слышала?

— Она из группы Этери, да, я о ней слышала. Звездочка.

Даня подозрительно посмотрел на Алину, а девушка выдала из себя очень нехорошую по его мнению улыбку. Но потом взялась за работу, еще раз накидала варианты, передала ему и произнесла:

— Покажу, как это будет.

— Включить музыку?

Алина отказалась!

— Нет. Не хочу себя травмировать.

Даня закатил глаза, спрашивая небо: за что ему все это. Когда Алина вышла на лед, он специально врубил музыку, да еще и так громко, что она подпрыгнула на месте, посылая ему недовольный взгляд, да еще и очень неприличный жест. В ближайшее время Даня пообещал себе поговорить с Алиной о ее манерах.

Пока девушка показывала ему дорожку, Даня следил за ней, делая пометки на ее же схеме. Она придет в бешенство, но это действительно не совсем то, что он хотел видеть. Когда Алина закончила, Даня поспешно стер все пометки, бросил листочек на стол и вздохнул. Пора было признаться себе, что Алина как постановщик действительно неплоха. Тут еще сработал инстинкт самозащиты: он не мог позволить кому-то отобрать единственную цель его жизни.

С Алиной хотелось делиться этой целью, если судить потому, что своих целей у нее абсолютно не осталось. Судя по всему Алина тоже думала о чем-то таком, потому что, подкатившись к бортику, она перегнулась, схватив свой листок.

— Тебе что-то не понравилось, — догадалась Алина.

«Только собственное эго» — но об этом Даня умолчал, медленно, качаясь на своем стуле.

Им предстояло поставить по меньшей мере тридцать программ, и он не понимал, как это им удастся.

— У меня есть одна идея для произвольной программы, — несмело сказала Алина, присаживаясь на свободный стул.

Несмело, потому что она была здесь для того, чтобы улучшать скольжение, иногда менять местами хорео дорожки, но никак не предлагать образы для будущих программ. Но Даня не отчитал ее. И даже попытался выглядеть заинтересованно.

— Это какая-то история? Книга? Фильм?

Алина покачала головой.

— Я сама ее придумала.

— Сама?

Она покраснела. Это могло показаться Дане милым, если бы он сам не смутился от того, что поставил ее в неудобное положение. Но очень быстро Алина пришла в себя и продолжила.

— Да. Несколько лет назад, наблюдая за одним человеком. Он — то мне и подал идею для этого образа. Думала, что если когда-нибудь вернусь в фигурнокатательную сферу, то поставлю эту прогу и…

— Расскажешь, что за образ? — перебил ее Даня, все еще перепуганной мыслью услышать что-то из ее личной жизни.

Алина нарисовала кружок на исписанном листке.

…У одного человека было очень много друзей. Так много, что ему хотелось закрыться ото всех, избавиться, возможно, даже уйти куда-нибудь в лес, чтобы его больше никогда не нашли.

— Он был несчастен? — осторожно спросил Даня, когда Алина притормозила, чтобы посмотреть его реакцию.

…Нет. Да. Он не знал. Он делал вид, что счастлив. В его окружении было всего несколько самых близких людей, которые давали ему эту самую «счастливоту».