Забытая сага. И боги смертны

В это мгновение во рту у Кшиштофа появился какой-то странный сладковатый привкус. Рыба перестала плескаться. Туман становился гуще. Авантюрист был готов ко всему. Но, к его радости, а может, к сожалению, показалась лишь огромная жаба. Мерзкое «ква» вывело Кота из состояния повышенной готовности. Он продолжил бритье. Клин птиц летел в сторону деревни, теряясь в вечерних сумерках. В лагере стоял громовой храп гнома и легкое сопение кошачьих носов. Их уши забавно дергались, а подогнутые лапы, обернутые роскошными хвостами, изредка дергались. Этой странной братииявно что-то снилось. Может, они убегали от регулярных войск – карателей, а может, наоборот, гнались за какой эльфкой, чтобы съесть ее.

Как только Кот Кверие отвернулся от реки, из ее зеркальной глади вырвались две худые костлявые руки с когтями длиной в полфута. Услышав резкий всплеск за спиной, путник, не раздумывая, отпрыгнул вглубь берега, приготовив бритву в качестве клинка. Из воды показалась уродливо распухшая лысая голова с редкими волосами, перемешанными с тиной. Водянистые желтые глаза таращились на него, а под ввалившимся носом зияала уродливая пасть с редкими гнилыми зубами. Утопленник смотрел нетерпеливо, явно ожидая, когда его жертва атакует или бросится бежать. Кшиштоф прекрасно знал, что утопленники не очень выносливы, что они не могут долго вести бой или преследование, поэтому в голове мгновенно созрел план – врага нужно измотать и дождаться, когда его выпученное раздутое от воды пузо утомит тонкие длинные ножки.

– Так, уродец, – авантюрист аккуратно убрал бритву в чехол и поднял огромную ветку. – Ты не вразумеешь по-человечьи, но сейчас ты поймешь, что зря вылез из воды.

Описав небольшую дугу поленом, мгновенно оказавшимся в руке, путник приготовился к атаке. На берег на качающихся ногах вывалился посиневший и слегка припухший утопленник. Он мерзко шипел и издавал утробные звуки. Запах гнили и тины мгновенно заполнил пространство вокруг, загадочный голубоватый туман сопровождал его движение. Непонятный звук вырвался из беззубой пасти, и тварь бросилась на уже стоявшего в стойке Кота Кверие. Тот легко ушел от атаки, перекатившись через плечо и спину соперника, развернулся, ударил поленом снизу по спине утпленника с такой силой, что часть синей кожи слетела, обнажив смердящее гнилое мясо. Отшатнувшись от такого удара, существо попыталось атаковать, наотмашь ударив Кота обеими руками слева. Выпад вслепую не принес никаких плодов, и обороняющийся нырнул вниз, саданув веткой по слабым, худым коленям противника. Раздался хруст хрящей. Чудовище припало на одну ногу, завыв как побитая собака. Не давая шанса на отдых, Кшиштоф напрягся всем телом и широко, со всего плеча ударил врага по голове. В воздух полетели зеленовато-фиолетовые ошмётки распухших мозгов. Засмердило еще сильнее. Тварь ослабла и рухнула на траву. За ее спиной стояли спутники авантюриста и аплодировали победителю. Но Кшиштоф видел в этой толпе лишь Хельгу.

На этот раз Дурфи ушел в караул. Он ходил, как заправский солдат, с длинным мушкетом на плече, маршируя от одно сосны к другой по всему периметру лагеря. Хельга и Кшиштоф, укрывшись под одним тентом, посмеивались, заканчивая чрезмерно позднюю трапезу.

– Послушай, я хочу, чтобы ты знал: мне тоже было видение о моей смерти и ужасной битве. Но пойми, это не обязательно должно произойти. Нам приходят ведения о будущем, которое случится, если всё оставить как есть. К тому же, я всегда была самой слабой ведуньей. – Успокаивала своего собеседника Сестра ночи. – Ты здорово сражался сегодня. Пожалуй, я готова выслушать историю, как ты поленом забил виверну.

– Да, какая там история… ха, смотри, Дурфи отдал честь сосне. Забавно. Думаю, он служил в гномьей армии. Так вот, – Кот Кверие надкусил спелое яблоко, – был я на мели после Дарабора. Я там бывал несколько раз. И оказался я в Таламии тогда, а местный князь – паршивец тот еще. Представляешь, женился на своей собственной дочери, которая была у него от его же сестры! Больной на голову. Хорошо, что его уж больше нет. Дочурка то его, понимаешь… – Кшиштоф провел пальцем по шее. – Значит, сижу я в корчме, думаю, куда бы податься. Набрал разных объявлений, куда требуются наемники, то обозы охранять, то прибить чудика какого, да нашел одно, с печатью княжеской. И награда в пятьсот крон. Ну, я и подумал, а почему бы и нет. Пошел я в Высокий дом, смотрю, сидит боров рыжий, а рядом дочурка его, она же вторая жена.

– Опустим подробности переговоров, – поторопила его ведунья.

– Ну, там такое было, ну да ладно. Скажу лишь, что меня с вилами и факелами из их столицы чуть не погнали, но поднял цену до пятисот тридцати крон за этот контракт. Повезло мне тогда сильно. И виверна оказалась не виверной вовсе. Я только тебе говорю это, цени, – он подмигнул и снова вгрызся в яблоко, брызнув соком. Хельга хохотнула.