Забытое время

Для изучения дела [Шанти Деви, девочки, с четырех лет вспоминавшей свою предыдущую жизнь, в которой она была женщиной по имени Лугди из Матхуры] Махатма Ганди назначил комитет из пятнадцати выдающихся людей, в том числе членов парламента, национальных лидеров и представителей прессы. Комитет уговорил родителей девочки отпустить ее в Матхуру.

24 ноября 1935 года члены комитета вместе с Шанти Деви сели в поезд. В отчетах комитета описываются последующие события:

«Когда поезд подходил к Матхуре, она просияла от радости и заметила, что, когда приедут, врата храма Дваркадхиш уже будут закрыты. Дословно она сказала: „Мандир ке пат банд хо джаенге“ — выражение, типичное для Матхуры.

Первый инцидент, привлекший наше внимание по приезде в Матхуру, случился прямо на перроне. Девочку нес на руках Л. Дешбандху. Он едва успел отойти на пятнадцать шагов, как пожилой человек в типичном местном платье подошел к ним в сопровождении небольшой толпы и остановился. Шанти Деви никогда прежде его не встречала. Ее спросили, узнает ли она его. Его присутствие подействовало на нее мгновенно — она опустилась на колени, с великим почтением коснулась его ног и отошла. На вопрос, кто это был, она шепнула Л. Дешбандху на ухо, что этот человек — ее „джетх“ (старший брат ее мужа). Все произошло так спонтанно и естественно, что все вокруг оцепенели от удивления. Выяснилось, что человека звали Бабу Рам Чаубей и он действительно был старшим братом Кедарнатха Чаубея [мужа Лугди]».

Члены комитета посадили Шанти Деви в тонгу[18]и велели возчику следовать указаниям девочки. По пути она отмечала, что изменилось со времен Лугди, и ни разу не ошиблась. Она узнала некоторые важные ориентиры, которые упоминала прежде, — прежде чем впервые оказалась в Матхуре.

Возле дома она вылезла из тонги и заметила в толпе старика. Она тотчас ему поклонилась и объяснила остальным, что это ее свекор, как оно и оказалось на самом деле. Подойдя к дверям, Шанти Деви без колебаний шагнула в дом и отыскала свою спальню. Также она узнала многие предметы. Чтобы ее проверить, спросили, где находится «джаджру» (уборная), и она сказала, где это. Ее спросили, что означает «катора». Она правильно ответила, что это паратха (разновидность лепешек). Оба слова бытуют лишь среди Чаубеев Матхуры, и чужаки их обычно не знают.

Затем Шанти попросилась в другой дом, где несколько лет прожила с Кедарнатхом. Она без труда объяснила возчику, как туда попасть. Один из членов комитета, Пандит Неки Рам Шарма, спросил ее про колодец, о котором Шанти Деви говорила еще в Дели. Шанти Деви побежала на поиски, но колодца не нашла и растерялась. Однако все равно не без убежденности говорила, что колодец был. Кедарнатх сдвинул камень, и под камнем действительно обнаружился колодец… Шанти Деви отвела всех на второй этаж и показала место, где стоял цветочный горшок, в котором, однако, не было денег. Девочка тем не менее уверяла, что деньги должны быть там. Позднее Кедарнатх сознался, что забрал их после смерти Лугди.

В доме своих родителей Шанти поначалу опознала мать в своей тетке, но быстро поняла, что ошиблась, и села к настоящей матери на колени. Также она узнала своего отца. Мать и дочь не скрывали слез при встрече. Эта сцена тронула всех присутствующих.

Затем Шанти Деви отвели в храм Дваркадхиш и в другие места, о которых она прежде говорила, и почти все ее утверждения оказались верны.

Д-р К. С. Рават, «Случай Шанти Деви»