Забытые боги: Пепельное солнце

– Мой дядя не из болтливых, но любитель поболтать, когда ему даётся такая возможность, – усмехнулся Ма Онши. – Но в этот раз Ма Сульхэ превзошел все ожидания: так скупо описывать похождения Бо Ючуна, так скрупулезно раскрывать детали, превращая занимательную историю в многотомное собрание рассказов о жизни бога Лени. Вот уж чьё существование не достойно подобного, так это подвиги Бо Ючуна. И вот кого вы, дорогой Бо Хулар, должны неистово ненавидеть, – неожиданно переключился на солнечного бога Ма Онши, состроив обиженную гримасу, – ведь это именно Бо Ючун стал причиной гибели царства Сунгали, в котором вы провели продолжительное время. На вашем месте я бы и близко с Бо Ючуном знаться не стал, даже во имя благих целей. Хоть он и поведет объединенную армию Пантеонов против восставших богов, но всё же гордость должна помешать вам встать плечом к плечу с убийцей невинного народа. Бо Ючун – вот, кто настоящий враг вам, любезный Бо Хулар, а моя скромная персона ничего плохого вам не сделала. Наоборот, я считал нас с вами добрыми друзьями.

Фантомное тело Сунги мелко задрожало, стоило ему услышать это имя. Имя того, кого он так страстно желал уничтожить, но кто был недосягаем, кто был дальше от него, чем Солнце. Бо Ючун – любимый сын Бо Юкана, бог, которому позволено всё, могущественный воин с благородным сердцем, сострадающий доле смертных, но не гнушающийся жестоко карать тех, кто перечил воле богов. Бог Жизни, отнимающий и дарующий её по своей воле, усмиритель непокорных, объект ненависти богов Лунного Пантеона и его самого, жалкого духовного орудия, которое никогда не в силах будет отомстить за свой народ, погибший безвозвратно.

– У меня нет ничего общего с вами и никогда не будет, – резко и громогласно провозгласил Бо Хулар.

– О, несомненно, – согласно кивнул Ма Онши. – Однако вы знали, сколь много общего у вас, юный Бо Хулар, с вашим дорогим дядюшкой, Бо Ючуном? Вы выбрали не лучший пример для подражания, хоть и сделали это, вероятно, не осознанно. Этот бог приведет ваш род к гибели, – тон Ма Онши неожиданно стал серьёзным. Он опустил глаза на лук, словно только сейчас понял, что держит его в руках. – Так яростно сражаться за тех, кто этого не достоин. Помогать тем, кому одна дорога – раствориться в Забвении. Это всего лишь жалкие попытки бога доказать себе и другим, что он нечто большее, нежели кусок бессмертного и бездушного мяса. Но притворство не спасет нас от нашей природы, она всё равно вырывается наружу и жадно поглощает все вокруг без остатка. Однако, думаю, об этом вы и без меня прекрасно знаете, Бо Хулар.

Ма Онши поднял взгляд и встретился глазами с Сунги.

– Скажи мне, бывший наследный принц, – с тихой улыбкой обратился к Сунги Ма Онши, – тем ли существам поклоняются смертные? Что это: уважение ли, страх ли, а, может быть, всё же – ненависть? Что вы испытываете, когда боги, коим вы поклонялись, коим жертвовали самым сокровенным, поднимают на вас карающий перст? Вы считаете себя верными последователями, детьми богов, надеетесь на нашу заботу и защиту, даже не догадываясь, что вы всего лишь рабы, жалкие игрушки, которыми мы вертим, как пожелаем. Жестокая правда, которую никто из вас не хочет принимать.

Ма Онши натянул невидимую стрелу на луке, притворно целясь в Сунги, а тот покорно ждал вопросов, которые не замедлили появиться на свет:

– Скажи мне, смертный, достоин ли уважения бог, который с бесстрастным лицом разит копьем своих «детей», потому что возомнил себя «отцом»? И не лучше ли тот бог, который не вводит в заблуждение, умасливая речами о справедливости и свободе? Давать надежду, а затем отнимать её, вырывать из холодного трупа, либо не давать ничего, забирая все без остатка? Каков твой выбор теперь, юный принц, когда ты оказался по ту сторону жизни? Стоил ли Бо Хулар жизни, которую ты за него отдал?

Сунги не ответил ни на один вопрос, но Ма Онши и не ожидал ответа, потому что задал их не для себя.

Бо Хулар, неотрывно глядя в бескровное лицо наследного принца, нашёл в нём ответы на вопросы, которых так отчаянно боялся.

***

Дилфо без сил рухнул, в этот раз Сунги не стал его поддерживать, он позволил мальчику безвольно растянуться на полу и даже не шелохнулся, чтобы облегчить положение Дилфо.

Вач же терпеливо ожидал, пока Сунги нарушит молчание, но тот тупо глядел на мальчика, свалившегося в беспамятстве от усталости, крепко сжимая ладони в кулаки. Вач протяжно вздохнул, отряхнул коленки, которые ещё сочились от недавних ран, и подошёл к Дилфо. Смахнув с лица мальчика светлые пряди волос, он покачал головой и тихо вопросил:

– Что он видел?

– Многое, – только и ответил Сунги.

– Он не скоро оправится от такого всплеска эмоций, надо дать мальчишке отдохнуть.

Вач легко закинул себе на спину Дилфо, несмотря на то что тот был выше ростом и плотнее. Ноги мальчика волочились по полу, а голова безвольно свесилась Вачу на плечо, но это не мешало лживому ордженцу без труда нести на себе Дилфо.