Забытые крылья

– В каком? – вздохнула та и отступила вглубь квартиры, еле волоча ноги в мешковатых трениках.

– Набокова, я тебя такой уже не помню когда в последний раз видела. Может, на субботнике в школе? Только метлы не хватает. – Катя прошла в комнату и опустила пакеты на каменную столешницу, тянувшуюся вдоль стены. – Ты когда ела в последний раз?

– Не помню, – уныло ответила Наташа, забираясь с ногами на модный серый диван.

– Ты с этим узлом на голове похожа то ли на последнюю лахудру, то ли на голливудскую звезду, которую папарацци щелкнули по дороге в супермаркет. – Катя заботливой рукой вынимала из пакетов фрукты, закутанные в фольгу домашние пироги, упаковки с сыром и ветчиной. – Что, в принципе, одно и то же. Только у голливудских звезд на ногах угги. Да, Набокова?

Катя подмигнула подруге, и та невольно улыбнулась.

– Кать, как же мне с тобой повезло! – сказала она проникновенно. – Сережка меня уже, наверно, возненавидел?

– Ой, я тебя умоляю. Мы уже пять лет женаты. Ему только в радость, когда я в выходной куда-то уезжаю. Будет в свои танчики играть без помех сколько влезет. Ну что, чай пьем?

Наташа кивнула растрепанной головой и предложила:

– А может, по бокальчику?.. У меня тут какое-то хитрое шабли осталось…

* * *

Полчаса спустя слегка порозовевшая Наташа говорила Кате:

– И вот Бабаев уехал в Тверскую область, чтобы самолично приглядывать за расследованием по страховому делу, в котором замешан Макс.

– Охренеть, Набокова. Ты все-таки стала участницей криминальной драмы. Что дальше? Кровь, кишки и Тарантино?

– Да ну тебя, Кать. – Наташа, хоть и грустила, не могла удержаться от улыбки, когда школьная подруга начинала шутить. – В любом случае свадьба моя сорвана, жених пропал и с квартиры придется съезжать.

Она горько вздохнула.

– Как думаешь, может, он еще появится?

– Нат, а ты на него заказ писала? – ответила Катя и, видя обалдевший взгляд подруги, повторила: – Ну, в хорошем смысле? Высшим силам его заказывала?

– Перепелица, ты о чем? Какой заказ? Он вроде уехал просто, не убили ж его! – Наташа прижала узкую ладонь ко рту. – Или, ты думаешь, он того? Да? Хотел вернуться, а его там?.. Кать?!

Катя аж вздрогнула.

– Да, блин, Набокова! Ну не сходи с ума! Уехал твой Воронцов, просто уехал… на Кипр. Если бы его там убили, ты бы уже знала. Полиция бы сообщила. Раз они расследуют, значит, жив, – рассудительно сказала она. – Я тебя не об этом вообще спрашиваю. Скажи, а ты до того, как встретила, этого своего Макса себе придумала? Загадала?

Наташа непонимающе смотрела на подругу, поэтому та продолжила:

– Ну я не знаю, может, это, конечно, прикол такой, но я знаю минимум трех девок, у которых сработало.

– Да что сработало, ты можешь толком сказать?

– Все просто. Берешь листочек бумаги и пишешь: хочу такого и такого мужа. Рост там, внешность, доход, какие черты характера – в общем, все, что в голову придет. Перечитываешь, прячешь. А потом оп – и вот он, голубчик, получите, распишитесь!

Наташа тряхнула головой и начала поправлять мягкий узел волос, из которого выбилось несколько прядок. Глядя на ее тонкие руки и длинную шею, Катя в стотысячный раз подумала, как хорошо не быть завистливой. С Набоковой из-за этой ее модельной внешности нормальным бабам трудно дружить. Начнешь сравнивать – и все. Катя же искренне любила подругу и любовалась ею без всякого подтекста. Ну, почти. «Даже если бы я захотела похудеть до Наташкиного размера, только извелась бы, а толку…» – из задумчивости Катю вывел требовательный вопрос подруги:

– И сколько длится это «оп»?

– Да по-разному. Я Сережку встретила через два месяца буквально. У девок, которые постоянно симороном[5] занимаются, тоже обычно все получается быстро. У одной жених через неделю нарисовался. У другой, правда, целый год ушел. Только там очень важно все-все написать. А то бывали случаи – мужик-то находился, прям какой заказывали, но женат, и безнадега.

– Макс точно не женат, – убежденно сказала Наташа.

– О-о-о-о-о-о, – застонала Перепелица. – Наташ, хватит уже о нем, а?

– Тебе легко говорить, – в голосе покинутой невесты звучало тихое отчаяние. – Может, в этом твоем симороне есть ритуал, чтоб вернуть того, кто исчез?

Катя молча взяла смартфон и начала тыкать в него пальцем. Набокова встала, сомнамбулически обошла комнату и рухнула обратно на диван.

– Трусы красные у тебя есть?

– Что? – Наташа вздрогнула от неожиданности.

– Что спросила. Есть у тебя красные трусы? Ношеные?

– Д-да, – с опаской ответила невеста. – А что?

– А то. Ритуал нашла. Надо встать спиной к люстре и со словами «Трусы на люстру – мужик в дом» их туда забросить.

– Что-о-о-о? Перепелица, ты издеваешься? – Наташа смотрела на подругу с ужасом, но улыбка уже тянула вверх углы рта, заставляя морщиться узкий носик.

– А что ты теряешь? Давай, подруга, двигай за труселями. Щаз все сделаем в лучшем виде! Я пока музыку включу. Положено сначала танцевать.

Минуту спустя в дизайнерской квартире гремело: «Девочка в тренде, девочка топ…» – и пухленькая пластичная Катя пританцовывала, полузакрыв глаза и засунув большие пальцы за пояс джинсов.