Забытые в изгнании. Франция, Париж. Книга 1

Родился в ассимилированной еврейской семье. Дед по материнской линии — Михаил Осипович Блюменфельд (Мехл-Герш Иосифович) происходил из семьи казенного раввина Кишинева, выпускник Московского университета, заведовал хирургическим отделением земской больницы, был гласным кишинёвской городской думы, кавалер ордена Святого Владимира за участие в русско-турецкой войне 1877–78 годов. Отец, Самсон Григорьевич (Шимшн Гершевич Г.), врач-патологоанатом, в 1902 защитил диссертацию в Императорской Военно-медицинской академии, работал в патологоанатомическом отделении Института экспериментальной медицины. Мать, Мария-Розалия Михайловна — зубной врач.

В 1919 году уезжает с матерью в эмиграцию, сначала в Германию, а оттуда в 1921 году — во Францию. Здесь он устроился на работу бухгалтером в химическую компанию совего дяди. Один из членов учрежденной В. Парнахом в Париже «Палаты поэтов», участник ее первого вечера в кафе «Хамелеон» 7 августа 1921 года. Участник литературных объединений «Через», «Гатарапак», «Кочевье». Был одним из организаторов Союза молодых поэтов и писателей. Стихи Гингера высоко ценили Г. Адамович и М. Цветаева, Г. Газданов. Последний вспоминал: «Он был ни на кого не похож ни в чем, начиная с манеры говорить и кончая манерой одеваться. Его неожиданные, срывающиеся интонации и четкое разделение фраз в разговоре, фонетические подъемы и провалы в чтении стихов — так никто не говорил и не читал, кроме Гингера».

В 1922 году в Париже вышел первый сборник его стихов «Свора верных», а в 1925 — второй «Преданность».

В 1926 году Александр Гингер женится на поэтессе Анне Присмановой. В браке родились двое сыновей: Базиль, впоследствии крупный исследователь еврейской генеалогии, и Серж — выдающийся терапевт, теоретик гештальттерапии.

В 1929–1932 годах работал в филиале химической компании в городе Серкиньи (Нормандия). В их доме останавливался А. И. Куприн, с которым мать Гингера была дружна.

В 1930-е годы писал прозу, а в 1939 году вышел третий сборник «Жалоба и торжество».

Нина Берберова называла его чудаком и блаженным. Он верил в судьбу и предначертание, что, наверное, привело его к буддизму.

Во время оккупации Франции нацистами Гингер, вопреки распоряжению властей, не стал нашивать желтую звезду. Несколько раз за ним приходили, чтобы арестовать, но всякий раз не заставали дома. Так он и прожил в Париже до конца войны. Его мать, как иностранная подданная еврейского происхождения, была заключена сначала в лагерь Дранси, а затем депортирована в Освенцим, где и погибла.

В 1946 году под влиянием пропаганды принял вместе с женой советское гражданство, но из Франции не уехал.

По завещанию Александра Гингера его тело в соответствии с буддийскими традициями было кремировано. Урна с прахом захоронена колумбарии кладбища.

Мой Петербург
Мой Петербург, родны мне все трущобы
Твоей зловонной, гнилостной утробы —
Милей душе, чем сказки мудрецов.

Сияньем синеватых фонарей

Ты душу утишал.
На бой подков ответный стук торцов
Ласкал мой слух.
Под этот звук жила мечта бодрей.

Библиография:

В. Яновский. Поля Елисейские. Книга памяти. М., Астрель, 2012

Елена Дубровина. Александр Гингер. Альбом. Новый журнал, Нью-Йорк, 2018

Гучков Александр Иванович

(14/26 октября 1862, Москва — 14 февраля 1936, Париж)

Российский капиталист и глава крупной московской торговой фирмы. Лидер октябристов. Председатель III Государственной Думы, член Госсовета, председатель Центрального военно-промышленного комитета, военный и морской министр Временного правительства

^{А. И. Гучков. Фотография с сайта commons.wikimedia.org}

В отличие от большинства консервативных политиков того времени Гучков не был дворянином. Основателем династии московских фабрикантов, финансистов и политиков был Федор Алексеевич Гучков — прадед Александра Ивановича. В середине 1770-х годов его привезли в Москву и отдали в обучение ткацкому и красильному делу. После нескольких лет упорного труда и благодаря грамотной экономической политике Преображенской старообрядческой общины, к которой он принадлежал, Федору удалось открыть собственное дело. Пару слов об экономической политике, которую было бы не грех и сегодня применить: община под поручительство давала беспроцентный кредит, который можно было вернуть не в полном объеме, если полученная прибыль инвестировалась в производство.

Молодой предприниматель стал выпускать модные тогда шали из шерсти, хлопка, шелка на манер турецких и французских. Он лично занимался прокраской и отделкой изделий. Их качество было так отменно, что товар шел нарасхват, а покупатели даже платили деньги вперед. Все это помогло Федору Алексеевичу расширить производство в 10 раз.