Забытый князь

Маршал видел, что наступление срывается, и послал подмогу. Но всё было бесполезно. На этом участке враг стоял насмерть. Магистр приказал бросить на них лучшее своё воинство. Первыми не выдержали татары и бросились наутёк. Витовт, поняв, что за ними могут побежать и другие, бросил на помощь своим литовским воинам несколько хоругвий. На какое-то время это сдержало напор рыцарей. Но только на время. Литовцы не выдержали и бросились к своему спасительному лагерю. Отступая, подхваченный потоком, Витовт вдруг вспомнил о «смоленском» полке.

— Где русские? — заорал он.

Один из убегающих махнул рукой:

— Там!

— Стой! — крикнул великий литовский князь. — Зарублю!

И выполнил угрозу: рубанул какого-то улепетывающего литовца. Это подействовало. Воины стали группироваться возле великого князя.

Маршал же посчитал, что они уже победили, и позволил своим нарушить строй. Это их и погубило. Литовцы по приказу Витовта разделились и пропустили тевтонцев, и они налетели на их пушки, которые дружными залпами встретили врага.

А тут этот «смоленский» полк, который как вкопанный стоял на месте. Эта заноза портила всё дело. Вдохновлял своих воинов русский князь. Весь в крови, он подавал пример мужества и смелости. Рядом бились его друзья: Иван и Андрей. Другие воины, видя это, с удвоенной силой дрались с врагом.

Магистр подозвал к себе одного из фогтов и приказал ударить по этим смельчакам с фланга. Фогт, довольный личным поручением магистра, решительно повёл отряд. Но что это? Он даже не понял. Когда враг был почти рядом, он полетел куда- то вниз. Не успел вытащить ноги из стремени, как на него обрушилась чья-то лошадь. И пошло... Атака была сорвана.

Кусая ногти, магистр наблюдал за боем. Видя, что в центре ничего не получается, он решил бросить немецких рыцарей на главный королевский штандарт — краковскую хоругвь. Такого напора немецких рыцарей они выдержать не смогли. Королевский штандарт задрожал и был повергнут. Немцы запели победную песню. А напротив «смолян» врага вдруг не оказалось. Стоявших будто гранитный утёс «смолян» рыцари стали обтекать.

В поисках врага Василий оглянулся и увидел, что поляки убегают от тевтонцев.

— Други, — воскликнул Василий, — помогнём гордым панам, а то им штанов не хватит.

Рассмеялись и воины.

— Помогнём, великий князь!

Налетели вихрем «смоляне», ударив в тыл тевтонцам. Те растерялись, забыв о победной песне. Поляки, увидев, что подошла помощь, вдохновились, развернулись и ударили по рыцарям, отбив свой штандарт.

Такого магистр выдержать не мог.

— Опять этот князь встал на моём пути! — взревел он, вытаскивая меч, и повёл отряд за собой.

Он видел только этого князя. И они схватились: закованный в железо фон Юнгинген и неведомый ему, весь израненный, великий московский князь. Откуда взялись у князя силы, но он, словно обретя второе дыхание, стал рубиться с рыцарем. Даже яркое солнце не могло затмить искры, летевшие от их мячей.

Па этот раз удар магистра был коварен. Князь с трудом отбил его, но меч был выбит из его рук. С каким наслаждением смотрел магистр на Василия, понимая, что смельчака ожидает смерть. Но недаром Василий прожил у татар в плену почти три года. Он научился у них на скаку подбирать с земли оружие. Попалась князю под руку чья-то бильдюга. Усмехнулся магистр: вот это оружие. И не торопясь, в предвкушении своей победы, двинулся на князя. Когда он приблизился и изготовился для смертельного удара, Василий поднял коня на дыбы и, вложив в удар оставшуюся силу, обрушил бильдюгу на голову... коня. От такого удара тот упал, сбросив седока. Магистр упал лицом вниз, в самую жижу. Несколько рыцарей бросились ему на помощь. Но путь им преградили Иван, Андрей и ряд воинов. Пока они бились, магистр, не имея возможности подняться из- за тяжёлой брони, позорно задохнулся в грязи. Узнав о гибели магистра, многие рыцари начали сдаваться, часть побежала в укреплённый лагерь, надеясь там найти спасение. Но воодушевлённые победой поляки и литовцы пошли на штурм и взяли лагерь. Им досталась богатая добыча, в том числе несколько возов цепей, в которые они предполагали заковать разгромленных врагов.

Поражение рыцарей было ужасным. Они оставили на поле боя Великого магистра фон Юнгингена, маршала Валленрода, герцога фон Лихтенштейна, великого казначея Томаса фон Моргейма, а также почти всех комтуров и фогтов. Среди пленных оказались и поляки: князья Конрад Олесницкий и Казимир Щецинский.

Торжество победителей было полным. На другой день, когда победители немного пришли в себя, главнокомандующий великий литовский князь Витовт решил сказать королю, кому они были обязаны победой, и представить ему своего зятя.

— Где смоленский князь? — спросил у свиты Витовт. — Немедленно приведите его ко мне.

Несколько конных бросились его разыскивать и привели... Лугвения.

— Вот идиот, — вырвалось у Витовта при взгляде на поляка, и он яростно стегнул коня.

Но сколько он ни искал, Василий со своими людьми словно провалился сквозь землю.