Забытый прародитель человечества

В-пятых, хоть как верховный бог Один уже не является охотником по преимуществу, отдельные элементы связи с этим занятием в его образе сохранились. По скандинавским мифам в последней эсхатологической битве Один сражается с волком Фенриром и гибнет в его пасти, а в поздних континентальных немецких легендах Вотан является предводителем Дикой охоты душ мертвых воинов. Наконец, именно наличие многочисленных черт исходного архетипа, очевидно, и побудило Саксона Грамматика сблизить скандинавского Одина и западнославянского Боя, объявив мифического персонажа другого народа сыном своего бывшего верховного бога.

Тем пс менее, несмотря на множество черт, роднящих Одина с уже рассмотренными персонажами, у него есть от них и одно существенное отличие: ни один германо-скандинавский источник не указывает на связь их верховного языческого бога с созвездием Орион. Это могло бы поставить под сомнение все перечисленные связи, если бы не одно обстоятельство: женой Одина была богиня Фригг, а скандинавы Пояс Ориона называли Веретеном Фригги^{75}. С принятием христианства небесное веретено перешло к Марии, однако здесь хотелось бы обратить внимание на одну интересную параллель. В Греции Платон считал, что три мойры вращают мировое веретено и определяют тем судьбы людей, а согласно процитированному выше фрагменту Гесиода, мойры являются дочерьми Фемиды и Зевса и родными сестрами Ор. В Норвегии было поверье, что в посвященную Фригг пятницу нельзя было делать определенные вещи, чтобы не нанести вред ткачихам. В Нижней Саксонии с работой ткачих была непосредственно связана Фрау Хольда (буквально «Милостивая, Добрая»). В этой связи весьма показательно, что у континентальных германцев Дикая охота возглавлялась не только Вотаном, но и его женой Хольдой^{76}. Как видим, различные представления с легкостью переходили с одного члена божественной пары на другого и наоборот. Еще одним косвенным доказательством связи Одина с созвездием Орион является его восьминогий конь Слейпнир. Как отмечают исследователи, образ восьминогого животного был заимствовано индоевропейцами у финно-угров^{77}. В этой связи весьма показательно, что в фольклоре ербогаченских эвенков восьминогий конь принадлежит Манты-Дёромго. Этот герой, отождествляемый ими с созвездием Орион, описывается опять-таки как небесный охотник с тремя глазами во лбу, убивший на небе лося, которого эвенки видели в четырех звездах ковша Большой Медведицы^{78}. К этому остается еще добавить, что на Слейпнире сын Одина ездит в царство мертвых, что дополнительно указывает на связь этого мифологического животного с шаманизмом, в котором колдун именно на коне посещает загробный мир, равно как и на связь с этим миром хозяина этого коня. В силу этого мы вправе предположить, что и Один был некогда связан с созвездием Орион и, таким образом, по праву может входить в круг родственных друг другу мифологических образов.

У других индоевропейских народов образ небесного охотника сохранился гораздо хуже. Поскольку греки представляли на небе в качестве созвездий Ориона, сражающегося с Тельцом, можно с известной долей осторожности предположить, что иранский образ Митры, убивающего быка, генетически восходит к этому же астральному сюжету. В пользу этого предположения говорит тот факт, что сама эта сцепа в святилище Митры в финикийском Сидоне окружена зодиакальными знаками (причем Скорпион изображен недалеко от ноги бога) и эта особенность присутствует как на гемме из Удины, так и на барельефе из германского Остербуркена, т. е. является не случайным, а устойчивым элементом тавроболии. Даже когда на изображении убийства быка Митрой в Большом цирке в Риме отсутствуют почти все знаки зодиака, один из них все-таки изображен. И это знак Скорпиона, что весьма показательно^{79}. Весьма показательно, что в Римской империи (и, как полагают авторы немецкого «Словаря античности», так же и в Древнем Иране) Митра почитался в первую очередь как покровитель военных, что полностью совпадает с аналогичной функцией Ориона как в европейской, так и в китайской астрологии. Само же убийство быка, согласно митраистическим представлениям, является космогоническим актом, поскольку из крови быка произрастают растения, она увеличивает плодородие и жизненную силу. Правда, следует отметить, что мы не располагаем прямыми указаниями письменных источников о связи этого иранского бога с созвездием Орион. Впрочем, истоки культа Митры, распространившегося затем из Ирана на запад, весьма сложны и запутанны и, к сожалению, до сих пор пока недостаточно изучены исследователями. Поскольку сам Заратуштра был категорически против кровавых жертвоприношений, что объявлялось дурным делом, в древнейшей части Авесты Митра вообще не упоминается и появляется лишь в более поздних разделах, причем, весьма возможно, в слегка «откорректированном» с точки зрения зороастрийской религии виде. В посвященном ему Яште он устойчиво именуется «обладающим широкими пастбищами», а оружием бога оказывается палица: