Зачарованная Эви

– Некоторые девушки ведут себя приветливее на праздниках, на танцах или даже… – Он поднял обе брови и громко прошептал: – На балах!

Я на таких сборищах держалась тише воды ниже травы.

– Лучше уж искать симптомы, чем болтать и танцевать.

Впрочем, танцевать я любила.

– Как мигрень? – поинтересовалась я, убрав руки.

– Лучше, но не совсем прошла.

Я снова начала тереть ему виски.

– Ты не чудачка. Ты удивительная. – Чижик соскользнул с табурета. – Эви!

Ну наконец-то.

Кто-то постучал во входную дверь. Открыть мог бы и Руперт, наш работник, но молотили так, что было ясно: дело срочное.

– Чижик…

– Иди открой.

Я поставила бальзам на стол.

И хорошо, что открыла: Убииг, десятилетний малыш-великан, в нашу дверь не пролезал. Он так плакал, что с трудом рассказал нам свою историю. Его мать, фермерша Аидиу, повздорила с огром. Она осталась жива только потому, что ее охотничий пес, Экси, перегрыз огру глотку, не дав тому и слова сказать. И все же огр перед смертью успел подманить ее настолько, что распорол ей ногу. У огров такие прелестные голоса и такие сладкие речи, что они могут уговорить человека сделать все, что угодно.

Я ринулась обратно в аптеку, крича через плечо:

– У меня есть лекарства! Подожди! Я быстро!

Если рану не лечить, Аидиу умрет. Не знаю, что собирался сказать Чижик, но ему придется подождать.

Я сообщила Чижику, что стряслось, пока пристраивала в свою знахарскую корзинку горшочек с медом. Куда запропастился сверток с куркумой? А, вот же он. Теперь еще фляжку с уксусом…

Пахнуло сиренью.

Я обернулась и от изумления забыла обо всем. За спиной у Чижика стояла какая-то женщина. Как она попала сюда, а я и не услышала?

Не женщина, а прямо воплощение красоты и здоровья: золотые волосы, ниспадавшие на пышные плечи, гранатовые губы, синие глаза и кожа гладкая, будто лепесток.

– Ой! – воскликнул Чижик.

Наверняка она что-то принимает, чтобы добиться такого совершенства. Какие травы? Барвинок – для цвета глаз? Земляничный сок – для румянца? А еще?

А какая улыбка! Какие зубы! Я заморгала.

– Юный господин! – Голос у незнакомки оказался зычным, будто грудь у нее была размером с хороший дворец. – Говори, что у тебя на уме! Не медли!

– Добро пожаловать! – Я сделала реверанс, пожалев, что передник у меня такой простенький и весь в пятнах.

– Благодарю. – Она изящно кивнула. – Продолжай, юный господин.

Я вспомнила про Аидиу.

– Госпожа, это подождет. Прошу прощения. Мне нужно к раненой…

– Повторяю: продолжай, юный господин.

Вот настырная!

– Госпожа, да это не срочно…

Голос ее набрал силу.

– Продолжай!

Кто она такая? Я приложила максимум старания, чтобы обуздать свой строптивый нрав и проявить благовоспитанность.

– Меня зовут госпожа Эвора, для друзей просто Эви, а это юный господин Чизвик. – Так на самом деле звали Чижика. – Познакомиться с вами – большая честь для нас.

Она выпрямилась и стала еще выше.

– Я фея Люсинда.

Ничего себе!

Чижик поклонился.

Я снова сделала реверанс.

– А вы не могли бы пополнить мой запас пурпурины? И поделиться волосами единорога? Не даром, конечно, у меня есть деньги… – (Пурпурина – драконья моча, она так называется, потому что драконы писают пурпурным; лечит почти все, даже мучной мор, а в продаже ее в последнее время что-то не попадалось. Суп с волосами единорога – бесподобное средство от лихорадки.) – А еще буду рада чему угодно, что лечит царапины от ногтей огра, и чтобы хватило на великаншу.

Она меня словно не слышала.

– Пусть юноша произнесет свою реплику.

Чижик бухнулся на колени, сложившись будто марионетка.

– Эви, ты… – Кадык скакнул у него на шее вверх-вниз. – Ты выйдешь за меня замуж?

– Какая прелесть! – захлопала в ладоши женщина.

И это его тайна?! Он собрался погубить нашу дружбу?!

– Обожаю предложения руки и сердца! – Люсинда запрыгала на одной ножке. – И еще свадьбы и крестины! Стараюсь не пропускать. – Она восторженно стиснула кулачки. – Предложение руки и сердца – это ведь начало…

– Нет, Чижик, ну что ты. Но все равно спасибо, что спросил. – Я сунула в корзинку уксус вместе с предпоследним флакончиком пурпурины из своих запасов. – Мне надо бежать. – Однако меня задержало любопытство. – А почему ты решил на мне жениться?

– Просто… – Он поднялся. – Ты – это ты.

Неужели он думал, что я – которая есть я – скажу «да»? Он же прекрасно знает, как я отношусь к замужеству!

К тому же мне не верилось, что он и вправду в меня влюбился. Я, как его личная знахарка, поправила ему здоровье. Ему понравилось быть здоровым, а он решил, что ему нравлюсь я. Вот мой диагноз: воображаемая влюбленность. Это возрастное, само пройдет.

– И тебе можно будет не так много работать. – (Чижик был из богатой семьи.) – Но… – Он снова покраснел. – Давай сделаем вид, что я ничего не спрашивал.

– Почему ты не хочешь стать его женой?

Я подхватила корзинку.

– Это же Чижик.

Конечно, я его любила – как любила своего ручного кролика. Я даже не знала, как это, когда ты в кого-то влюблен. Мы были еще маленькие. Чижик, может, так и не считал, но я-то думала, что мы маленькие. И сомневалась, что когда-нибудь захочу за кого-то замуж. Но объяснять мне было некогда.