Зачарованная кровь

– И теперь за грехи прошлого платят невинные. Конечно, у тех магов, которые рождаются в… правильной семье, шансов на выживание больше: к примеру, мой отец и не собирался сдавать неудачного первенца жрецам, да и в Манчтурии к этому вопросу более лояльны. Теперь я вижу, насколько удачным решением было отправить меня в Велорию, – он приглушает голос, будто если говорить тише, то есть шанс пробраться глубже в нутро, и в этом абсолютно прав. Замираю, не дыша смотря в завихрения прозрачной радужки его топких глаз. – Это что-то большее, чем отдельно я и ты, Виола. Твоя мать воскресила тебя, чтобы положить конец вражде, соединить голубую кровь с магической, и она умерла за это. Ты ведь и не живёшь по-настоящему! Вся сила, которую в тебя влили при рождении, уходит на поддержание жизни, чтобы ты росла и развивалась, не отличалась от живых. Но твоя кровь тебя не греет, тебе недоступны радости тела, потому что для этого нужна ещё капля магии извне. И тебе никогда не будет дано управлять этим, чувствовать нити в воздухе, которыми можно сделать вот так, – он громко щёлкает пальцами, и верёвка, наконец, падает с моих запястий.

С облегчённым шипением я опускаю руки и кулем падаю на кровать, не в силах унять дрожь в коленях. Волосы белым покрывалом рассыпаются вокруг. Не сразу понимаю, что пульсации в висках больше нет, моё тело свободно, в том числе изнутри, и только влага между бёдер напоминает, что с моим восприятием реальности жестоко поиграли.

Нужна капля магии извне? О чём он вообще? Болотные духи… Не охватить всё разом. Не осознать.

– Обязательно было травить меня и связывать, чтобы поболтать? – обречённо шепчу я, прикладывая тыльную сторону ладони к мокрой щеке. Испарина или слеза потрясения?

– Я не травил, – Анвар открыто усмехается. – Это… так. Небольшая месть за высокомерие. Хотелось посмотреть, как ты будешь изнывать по тому, кого презираешь.

– Я не изнывала!

– Ох, а мне показалось, что когда я зашёл в спальню, ты ёрзала по кровати и выстанывала моё имя, едва не прогрызая подушку. Но это, наверное, послышалось?

– Ещё слово – и я точно тебя ударю, – цежу я сквозь зубы, спешно садясь на кровати через покалывание в затёкших конечностях. Не дождётся вида моей слабости, шакалий выродок.

– Даже не представляешь, как возбуждает мысль, что ты на меня накинешься с кулаками, – ехидно тянет он, поднимаясь со стула. – Но тебе есть, что обдумать сегодня. А завтра я хочу знать ответ: выйдешь ли ты за меня замуж и готова ли менять мир вместе со мной. Закончить то, что начала твоя мать: освободить магов от гнёта.

– Завтра твои кишки будут украшать мой сад, – я стараюсь придать голосу уверенности, вот только звучит это так, будто вру вслух самой себе.

Кажется, Анвар тоже легко это улавливает. Подхватив из вазы на столе крупное красное яблоко, он демонстративно откусывает от него кусок и жуёт, пронизывая меня колким взглядом. Хочется пить. И дико хочется это самое кхоррово яблоко.

Почему, если щелчок избавил меня от магического давления…

– Милая принцесса, давай я тебе напоследок ещё кое-что скажу о магии. Это природа, по большей части алхимия и тонкое восприятие, а не фокусы. Если бы верёвка не была вымочена в особом отваре, она бы не подчинилась. Если бы ты сама не стремилась к этому, музыка бы не отправила тебя в фантазии. И если бы я не вызвал у тебя самой хоть толику интереса, никакой порошок усиления влечения не помог бы: значит, было, что усиливать. Я могу воздействовать на тело, бренную оболочку, но не подчинять разум, не управлять волей и чувствами. Так что продолжай тут лежать, врать самой себе, как я тебе противен и какие греховные мысли породил – но все, что ты почувствовала и увидела, рождено только тобой. Мой прощальный подарок невесте: стража проспит до утра. Никто не услышит, если ты поможешь себе расслабиться, – он кидает мне надкушенное яблоко, которое я рефлекторно ловлю, сглатывая слюну.

– Ты лжёшь. И явно слишком высокого мнения о себе.

Я пытаюсь выглядеть безразличной, пока Анвар проносится мимо кровати к двери, на ходу плотнее запахивая халат.

– Это наш общий грех.

Он бросает на меня последний колкий взгляд, и кажется, что в нём есть сожаление. О том ли, что открылся мне как маг или о том, что уходит, не коснувшись? Узнать уже не суждено, потому как Анвар покидает спальню, оставив меня в полном беспорядке чувств и мыслей.

Едва в коридоре стихают его глухие шаги, как я тут же прикладываю яблоко к губам, вдыхаю поглубже его яркий аромат… И кусаю с противоположной стороны столько, сколько помещается во рту – лишь бы кусок вышел больше, чем у него.

3. Магия