Зачарованный край (СИ)

В конце концов дошло до того, что меня отправили на гауптвахту, в специальное место, где держали особо упрямых «отверженных», которые никак не желали «исправляться». Кормили (если эту бурду можно было назвать едой) и давали пить через день. Иногда я снова начинала плакать, но слёзы бежали, как вода, не принося ни облегчения, ни боли.

Потом я впервые подумала – если приставить ко лбу пистолет и нажать на спусковой крючок, всё кончится. Эта мысль показалась мне как бы светом, спасительным островом. Она возвращалась. Но потом я вспомнила, что у меня забрали оружие. Можно было попытаться оглушить охранников, выбежать за ограждение и броситься в первую попавшуюся «соковыжималку». Но мне уже ничего не хотелось достаточно сильно. Даже умереть. Я была не способна совершить даже малейшее физическое усилие. Порой отчаяние, или, вернее, его тень, возвращалась, и тогда я плакала от того, что не могу себя убить.

Я так и не согласилась отречься от своих убеждений. Я понимала, что уже не смогу жить, как раньше. И в итоге, когда они решили, что я неисправима, Аспид приказал своим цепным псам вывести меня к Гиблой Роще, изнасиловать и убить. Ну, а дальше ты уже знаешь. Собственно, если бы ты не появился, я бы гарантированно была сейчас мертва, я находилась в абсолютно беспомощном и морально разбитом состоянии и не могла сопротивляться…

…Слушая Косатку, Ярый невольно проникался сочувствием к ней. На миг под внешней маской грубости и мужских замашек он увидел женщину, искреннюю, ранимую, и даже какую-то… нежную. Авантюрист удивился сам себе. И впервые серьёзно задумался: а может, ему и не нужно вообще идти ни к какой «лампе»? Почему-то Ярому раньше не приходила в голову мысль, что всё то же, что он хотел делать с Дашей, он может делать и с…

Тем более, что Даша ему сейчас показалась какой-то очень далёкой и почти забытой, а Косатка была живой, и сидела совсем рядом, напротив, и говорила, говорила. Когда она увлеклась рассказом, то сильно преобразилась. Изменилось выражение лица, даже слог изменился, сами собой куда-то подевались «зыришь», «не ссы» и прочие словечки, и девушка перешла на практически чистый литературный язык. В прошлой жизни, до Зоны, она наверняка прочла множество книг…

– …Как-то раз капитан приказал одному из наших принести дорогую реликвию из области с очень высокой радиацией. Тот парень выполнил приказ Аспида, но вскоре начал кашлять кровью, и через пару дней умер от лучевой болезни в страшных мучениях. Аспид сказал, что его покарала Зона за то, что был недостаточно предан ей.

По Зоне ходит множество леденящих кровь историй о «Братстве» и Азазеле, какие-то из них ты, возможно, уже слышал раньше. Я не собираюсь сейчас подтверждать или опровергать эти слухи. Я поведала только свою историю, то, что, видела своими глазами. По-моему, самый треш не в том, что страшные слухи могут оказаться правдой. Самый треш в реальном контроле над душой человека, в формировании мощной привязки к группе и лидеру.

Удивительно, насколько радикально может отличаться восприятие одного и того же явления внутри секты и вне её! Внутренняя трансформация личности происходит таким образом, что настоящий человек с его характером, желаниями и способностью говорить «да» или «нет» исчезает, и возникает другой человек, который в принципе не способен мыслить и принимать решения самостоятельно. Он выполнит всё, что ему прикажут. Вот что реально страшно!

Представь, что тебе запрещено иметь какие-либо индивидуальные предпочтения. Даже те, которые сформировались сами собой и не очень зависят от твоего волеизъявления. Скажем, от тебя требуют полюбить синий цвет вместо красного. И ты изо всех сил пытаешься заставить себя это сделать. Подмена настолько основательная, что когда человек её замечает, уже слишком поздно. Ты вынужден поступать, руководствуясь не своей совестью, и даже не какими-то общечеловеческими идеалами, а мнением коллектива. Он заменяет тебе совесть и решает, что хорошо, а что плохо…[1]

[1] Главы 12 и 14 «Рассказ Косатки» и «Рассказ Косатки. Окончание» (а особенно глава 14) частично основаны на реальных воспоминаниях бывших участников тоталитарных сект, в частности, на рассказе Марты Колесничкиной «Как я училась в школе Щетинина» и на статье журналистки Елены Костюченко «Я была очень сильной, но попала в секту» (все желающие могут ознакомиться с данными текстами в интернете). – Примеч. авт.

Часть вторая. Косатка. Глава 15. Предел живучести

Поляна, густо усеянная подлянками, простиралась вдаль, насколько хватало глаз. Такие уголки Зоны среди авантюристов не случайно имели репутацию Подлых Мест. Ловушек в них было не просто много, а столько, что у эпилептика мог бы случиться припадок от всей этой нескончаемой ряби в воздухе, бликов, отражений, огней, молний и прочего.