Зачем мы плаваем

Среди пыли и обломков Джей Пи отыскал свой протез. Вскоре прибыли силы особого назначения Армии США, чтобы опечатать трейлер погибшего. Тело унесли. Трейлер Джей Пи, продолжавший тлеть, был оцеплен. Военные велели Джей Пи и Джею возвращаться через час. Поскольку оставалось только ждать, они вдвоем пошли ужинать в похожую на пещеру столовую. Снаружи у двери стояла бочка, наполненная песком, куда вооруженный персонал обязан был разряжать оружие – клик, клик, – чтобы продемонстрировать, что оно не заряжено.

«Странно, что, даже впервые угодив под обстрел, мы просто поднимаемся и говорим друг другу: "Ну, надеюсь, мясной рулет в столовой еще остался", – рассказывает Джей, качая головой. – А что тут поделаешь? Просто принимаешь жизнь и живешь дальше».

Во время войны люди стремятся к нормальности – ходят на рынок, приглашают друзей на обед, рассматривают детские рисунки. Помню слова матери моего друга, служившей военной медсестрой во Вьетнаме, что рутина посреди хаоса была важна для нее. Отношения имели принципиальное значение. «Это был способ показать миру, – объяснила она, – что что-то жизненно важное из нас еще не вышиблено».

В 2008 году, через пять лет после возглавляемого США вторжения в Ирак, в Багдаде было по-прежнему неспокойно несмотря на крупный контингент войск, сдерживавший междоусобицу[104]. Однако нашелся и повод для оптимизма: после приостановки на несколько десятилетий возобновили программу Фулбрайта для Ирака, и Джею поручили найти многообещающих молодых иракских интеллектуалов, желающих получить ученые степени в Соединенных Штатах. Он летал в университеты на вертолете, надев армейский шлем и 12-килограммовый бронежилет, потому что перемещаться по воздуху было намного безопаснее, чем по земле. Солдаты должны были носить камуфляжную форму и оружие всегда, кроме посещений тренажерного зала – или бассейна.

Джей провел многие из тех дней в напоминающем пещеру Зеленом зале дворца. В прошлом зал приемов, тогда он служил управлением по связям с общественностью. В его убранстве особенно выделялись 15-метровые потолки и горделивые портреты Хусейна, закрытые брезентом, – а также великолепный бассейн, поблескивающий снаружи. Подготовка Джея в качестве специалиста по связям с общественностью включала умение действовать в здании в случае атаки. Использовать клейкую ленту, чтобы остановить кровотечение. Если понадобится, вырезать кусок ковра, чтобы обернуть раненых сотрудников. Вытащить их из помещения.

«Здания были величественными, монументальными», – говорит Джей. У него вид аккуратиста. Песочного цвета волосы и усы тщательно подстрижены, а воспоминания об Ираке на тот момент, когда я посещаю его в Мэриленде, так же упорядочены, как и растительность на лице. «Все во дворце, любая вещь – хотя многое демонтировали к тому моменту, как мы туда попали, – было высочайшего качества. Столярные изделия, туалеты, даже дверные петли. Пространства колоссальны, масштаба Библиотеки Конгресса. Все из мрамора, повсюду люстры».

Рабочее время Джея делилось между управлением по связям с общественностью и секцией по вопросам культуры, расположенной в другом дворце, поменьше, в трех с небольшим километрах от этого. Тот дворец называли «малым». В нем тоже находился бассейн, предположительно организованный сыновьями Хусейна. Чтобы преодолевать пространство между двумя дворцами, Джей садился на зеленый складной велосипед Montague Paratrooper – той же модели, которой пользовались десантники в Афганистане; они могли спрыгнуть с ними с вертолета и, едва приземлившись, поехать. Шлем он не надевал.

Плавание всегда являлось средством спасения: физического, духовного, умственного. И если это правда, можно ли найти лучшее место для плавательной группы, чем зона боевых действий? У каждого были друзья, погибшие при взрыве, и почти все сами оказывались на волосок от смерти. Такой опыт объединяет. Если после всего пережитого все вместе оказываются в бассейне, то с запоздалым осознанием, что все еще жив, бурление восторга вырывается наружу.

«Пыль в пустыне порождает роскошные закаты – когда видишь такое, инстинктивно останавливаешься и смотришь, – вспоминает то время Джей. – Однако в Багдаде им придавало зловещий оттенок то, что это было и прекрасное время для минометной стрельбы, поскольку пыль мешает американским ударным вертолетам разыскивать огневые точки, за ней их плохо видно. Так что в особенно прекрасный закат можно было ждать, что прилетят мины».

Такова извращенная логика зоны боевых действий.

Тренер Джей начал проводить занятия в дворцовом бассейне для Андри с Мадагаскара и Вали из Болгарии, помогая Андри перестать суматошно размахивать руками, словно ветряная мельница, а Вале избавиться от тирании своих архаичных гребков.