Зачем мы плаваем

Большинство людей приезжали в Багдад по контракту сроком на один год – пловец мог находиться в группе, скажем, несколько месяцев, прежде чем быть смененным, но тогда его место занимал вновь прибывший. За два года, которые тренер Джей находился в Багдаде, в рядах его пловцов побывали больше двухсот человек.

Некоторые пловцы выделялись, например Джей Пи Сантана – воплощение неодолимой силы природы. Живой, атлетически сложенный, с несговорчивым характером, подростком Джей Пи лишился до локтя правой руки, схватившись за высоковольтный провод. Он научился плавать еще в детстве, но несчастный случай оставил по всему его телу огненно-красные шрамы. «Я стеснялся после этого вернуться в бассейн – боялся, честно говоря, – рассказывает Джей Пи. – Я успел забыть, как плавать, так что был в первых рядах, когда Джей начал вести занятия».

Из-за мышц правого плеча, испещренного шрамами, и менее гибких, чем на левой руке, он сомневался, сможет ли вообще плавать. «Оказавшись в бассейне, я отчаянно поплыл, боясь, что камнем пойду на дно, – вспоминает он. – От Джея я узнал, что должен обрести равновесие – в плавании и в жизни».

В апреле 2008 года – при всплеске активности США в военных действиях – комплекс нового посольства еще не открылся. Во время непрерывных обстрелов, когда ситуация осложнилась, сотрудникам сектора по делам культуры, включая Джей Пи и Джея, пришлось ночевать в офисе, лучше защищенном от снарядов, чем хлипкие, как консервные банки, жилые трейлеры. «Мы полнедели сидели без воды, ели каждый день одно и то же, и друг-иракец сказал мне: "Видишь теперь, как живет средний класс в Ираке", – вспоминает Джей Пи. – Но нам повезло. Единственные наши заботы – не быть убитыми ракетой, приводить себя в порядок с помощью носового платка и неделю есть одну и ту же еду». «По сравнению с тем, что испытывали солдаты в боевых действиях или иракцы в повседневной жизни, – добавляет он, – мы были счастливцами».

Разрешение вернуться в личные трейлеры было сродни разрешению покинуть тюрьму. Соответственно, нахождение в бассейне приводило в самый настоящий восторг.

«Равновесие, – сказал мне Джей Пи, – в плавании и в жизни». Мрачные, обременительные ограничения войны вызывали у человека стремление хотя бы к небольшому легкомыслию. Самого Джея особенно поразили молодые солдаты, толпами приходившие в бассейн. Состояли ли они на действительной военной службе или служили по контракту, это была та часть мирового населения, с которой он прежде не сталкивался. «Это были очень жесткие молодые парни, привыкшие к восемнадцатичасовым боевым заданиям», – говорит Джей. Они возвращаются в Кэмп Виктори – на базу всех этих военных, городских патрульных и снайперов из морской пехоты – пропахшие порохом, ставят автоматы в пирамиду. «Как вы думаете, какая у них была любимая телепрограмма – такая, которую нельзя пропустить? – спрашивает он меня. – "Девочки Гилмор"[112], конечно».

После занятий плаванием военные снова облачались в форму. В этом непростом месте, где огромное значение имели иерархия и общественный порядок, Джей крепко задумался над тем, что плавание возвращает людей к их первичной базовой наготе. «Ты даже в большей мере утрачиваешь свою обычную идентичность, чем переодеваясь, например, для игры в теннис. На тебе только кожа, шапочка, очки, – говорит он. – Снаряжение пловцов сведено к самому минимуму – другие элементы их идентичности не видны. Если перед вами двое военных, вы не можете определить, кто из них офицер, а кто рядовой».

Он и сам не осознавал всей значительности этой мысли. Он думал, в частности, о полунищих перуанских охранниках, которых тысячами нанимали для обеспечения порядка и безопасности американских посольств и зон боевых действий. «Пойти учиться плавать, совсем как американцы и другие иностранцы, которых они охраняли день за днем, пользоваться теми же привилегиями – это много для них значило».

Слушая Джея, Андри и Джей Пи, я начинаю постигать, какие возможности несут уроки плавания в международных водах. «Нигде больше не было такого смешения солдат, дипломатов, иракцев и представителей других национальностей», – говорит тренер Джей о бассейне и его посетителях. В воде все различия исчезали. Хаос превращался в порядок. Я вспоминаю, что сказала мне Ким о том, что в воде мы сведены к самой сути своих «я», и это позволяет нам увидеть друг в друге самое главное. В далеком пейзаже посольского комплекса бассейн и уроки, проходившие в нем, притягивали к себе людей, как правоверных – призыв к молитве. Это был способ признания гуманности в месте, глубоко негуманном, посредством своеобразного единения.