Зачем убили Сталина? Преступление века

Фильм «Последний маскарад» производства Госкинопрома Грузии, вышедший на экраны 25 октября 1934 года, снимал, конечно, не Берия, а режиссер М. Э. Чиаурели. Однако в каждой шутке есть, как говорят, доля шутки. Доля же истины в шутке Сталина заключалась в том, что архитектор по образованию и призванию Берия в социалистическую реконструкцию Тбилиси вкладывал много сил организатора, да и таланта архитектора. Сталин это знал и поддерживал — позднее именно Берии будет поручено курировать проекты «сталинских» высотных зданий в Москве. И вот нашел повод над Берией подтрунить.

Еще один штрих из деловых отношений Берии и Сталина… Не успел Берия стать наркомом внутренних дел, сменив Ежова, как 7 декабря 1938 года обратился к Сталину и Молотову с возражениями против передачи в НКВД Интуриста — организации по обслуживанию иностранных гостей, которая до этого находилась под неформальной опекой «органов». Берия убеждал:

«Факт перехода Интуриста в ведение НКВД безусловно станет известен за границей. Капиталистические туристические фирмы и враждебная нам печать постараются использовать для развертывания травли вокруг представительств Интуриста, будут называть их филиалами НКВД и тем самым затруднят их нормальную работу, а также своей провокацией будут отпугивать лиц из мелкой буржуазии и интеллигенции от поездок в СССР. Исходя из указанных соображений считаю целесообразным Интурист изъять из ведения НКВД».

На этой записке Сталин написал: «тт. Молотову, Микояну. Кажется, т. Берия прав. Можно бы передать Интурист Наркомвнешторгу. И. Сталин. 10.1.39».

И этот режим: «инициатива Берии — поддержка Сталина» сохранялся и в дальнейшем, потому что Берия был компетентен, а Сталин всегда поощрял компетентных оппонентов. Собственно, он поощрял активность Берии еще с тех времен, когда последний руководил Закавказьем, и поощрял наиболее радостным для человека дела образом — принимая предложения Берии к исполнению.

Было высокоэффективным и «атомное» сотрудничество Сталина и Берии. На вопрос «Кто сыграл наиболее важную роль в ликвидации атомной монополии США и устранении атомной угрозы для СССР?» есть тоже лишь один ответ: «Сталин!» Но среди тех, кто ему в этом помог, первенство по справедливости надо отдать опять-таки Берии — как и в деле обеспечения Победы 1945 года.

В своей книге «Берия: лучший менеджер XX века» я писал, что «атомный» Берия сегодня «документирован» наиболее полно, поэтому при изучении многотомного собрания документов «Советский атомный проект» хорошо выявляется роль как Сталина, так и Берии в этом проекте. Почти неизменная подпись Сталина под важнейшими документами, касающимися Специального Комитета и Первого Главного управления при Совете Министров СССР, доказывает, что Сталин годами не упускал из поля своего зрения ничего существенного, относящегося к Атомному проекту. Берия же не упускал здесь вообще ничего — мимо него не проходили мало-мальски важные бумаги. Причем это не было мелочностью. Это было тщательностью — как врожденной, так и обусловленной высокой личной ответственностью Берии за успех дела.

И все же в отношениях Сталина и Берии были приливы и отливы. Имеются в виду личные отношения — от повседневных и первостепенных деловых услуг такого выдающегося сотрудника, как Берия, Сталин отказаться не мог даже на самое короткое время. Но теснейшие деловые повседневные контакты не означали человеческой близости.

В деловом же, в государственном масштабе Берия был неизменно на первых ролях, и это хорошо показал конец 1951 года.

ОЧЕРЕДНЫЕ годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в сталинской Москве отмечали торжественным заседанием Московского Совета в Большом театре. Не была нарушена эта традиция и 6 ноября 1951 года — в год празднования 34-й годовщины Октября. На сцене, в президиуме, сидели Маленков, Берия, Ворошилов, Микоян, Булганин, Каганович, Андреев, Хрущев, Шверник, Суслов, Пономаренко, Шкирятов, члены правительства, депутаты Моссовета.

Сталина среди них не было. Не было его на следующий день и на Красной площади — на военном параде. Сталина тогда вообще не было в Москве — с 10 августа по 22 декабря 1951 года он находился в отпуске, и участники заседания приняли приветствие ему, где он был назван «гениальным вождем и учителем советского народа, великим знаменосцем мира».