Зачем убили Сталина?

Как много написано лжи и о тех днях в истории Родины!

Пишут, что многие-де радовались, «забыв», что смерти Сталина действительно радовались, но очень немногие и никто из тех, кто имел ум и сердце…

Пишут о «нехристианском»-де образе погребения, «забыв» об усыпальницах русских царей в православных соборах, о гробах с останками нескольких поколений русских дворян в фамильных усыпальницах, о простом черном гробе с телом Лермонтова, стоящем в нише подземного склепа в пензенских Тарханах…

А как часто пишут о том, что «кровавый»-де «тиран», уходя в могилу, потребовал-де «многочисленных человеческих жертв», раздавленных в людском потоке, двигавшемся к Колонному залу Дома Советов, где был выставлен гроб с телом Сталина… Пишут о второй якобы «Ходынке»…

Что ж, без каких-то жертв в те дни вряд ли обошлось бы при самой четкой организации похорон и при любых мерах безопасности. Достаточно хотя бы раз побывать в плотной, двигающейся к эскалатору в час пик толпе в московском метро, чтобы понять, что это действительно так.

Ведь проститься со Сталиным стремились не только москвичи – в столицу тогда ехали на любом подвернувшемся транспорте из разных городов и весей Советского Союза. И полностью ввести эту стихию в абсолютно четкие границы было невозможно, как невозможно было отказаться от самого акта народного прощания со Сталиным.

Да, пожалуй, единственным вариантом избежать человеческих жертв был бы полный отказ от траурной церемонии. Хотя…

Хотя как это представляют себе Авторханов, Радзинский, Волкогонов и прочие им подобные «исследователи»? Что – сразу после смерти Сталина и всех положенных медицинских освидетельствований и вскрытия надо было провести бальзамирование и сразу поместить тело в Мавзолей? Или просто предать его как можно скорее земле?

Да ведь в этом случае тоже не обошлось бы без жертв, да еще и каких! Ведь в те дни – как и в дни похорон Ленина, как в дни любых крутых исторических поворотов – в свои права вступила действительно народная стихия… Эта стихия бросила бы свои разбушевавшиеся волны к стенам ли Кремля, к Новодевичьему ли кладбищу и вообще в любое место, где упокоился бы Сталин. И эта же стихия затопила бы тех, кто лишил бы народа права попрощаться с товарищем Сталиным.

И тогда жертвы были бы действительно многочисленными.

Да, жертвы (но отнюдь не «многочисленные», конечно) были, однако сколько вокруг этого скорбного факта наворочено обывательских слухов, перешедших впоследствии и во многие «солидные» мемуары, ненадежных «свидетельств» очевидцев (по присказке криминалистов «Лжет как очевидец») и просто сознательных передержек и клеветы!

Скажем, будущий генерал КГБ Леонов, работавший тогда в Издательстве иностранной литературы и бывший в Москве в те дни, описывает их как свидетель и участник событий, но как описывает! Он пишет:

«Скорбь и горе всех моих сослуживцев (а как же сам Леонов? – С.К.) были неподдельными. Но еще больше нас убивались испанцы (политэмигранты. – С.К.). Общественный психоз (? – С.К.) в те дни вышел из берегов. Миллионы людей (явный количественный перебор, допустимый для газетчика, но не допустимый для чекиста-аналитика. – С.К.) рвались к Колонному залу, где, упокоенный наконец (?? – С.К.), лежал «вождь и учитель»…»

Уже этот тон иначе как, мягко говоря, развязным не назовешь. Но дальше – больше! Рассказывая о своей неудачной попытке попасть в Дом союзов, Леонов утверждает, что в районе Трубной площади были-де затоптаны насмерть сотни людей и констатирует: «Культ личности уносил с собой в могилу несколько сотен своих последних жертв».

Далее он ссылается на свой разговор уже в чекистскую бытность с исполнявшим тогда обязанности начальника московской милиции Н.И. Крайневым, но так и не уточняет цифру жертв, хотя Крайнов не мог ее не знать, а Леонов не мог не воспользоваться таким удобным случаем, чтобы ею не поинтересоваться. Факт, как на мой вкус, говорящий сам за себя!

В опровержение сотен, пожалуй, страниц подобной лжи я не буду ссылаться на документы тех дней – тоже не очень-то достоверные, а приведу лишь одно свидетельство, которое стоит многих других.

Почетного чекиста, полковника в отставке Владимира Федоровича Котова уже нет в живых, но в 2001 году в Нижнем Новгороде тиражом в 500 экземпляров вышли его воспоминания с простым и выразительным названием: «Это было так!» Все, знавшие полковника Котова, отмечают, что он до конца оставался честным, тщательным человеком и вдумчивым чекистом, да это видно и из его интереснейших – в том числе и в силу их бесхитростной искренности – воспоминаний.

Придя в органы госбезопасности в 1949 году молодым парнем, он в 1952 году стал курсантом Высшей школы МГБ и в марте 1953 года принимал непосредственное участие в обеспечении безопасности во время похорон Сталина.

Ниже я даю прямую цитату из его книги: