Зачем вы, девочки, красивых любите, или Оно мне надо?

Пока я изо всех сил мчалась по длинному проходу к зияющему выходу, разъяренное животное в который раз особенно сильно долбануло по воротам денника. Раздался громкий треск, со злобным ржанием жеребец вырвался из стойла. Выбегая из дверей конюшни, я заорала не своим голосом:

— А-а-а! Спасите! Па помощь!

В несколько прыжков бешеный конь достиг выхода. Я не успела далеко убежать. Дар с конюхами кинулся мне на помощь, но скорость дроу все же несопоставима со скоростью породистой верховой.

Буланый почти нагнал меня. Оглянувшись, я увидела за своей спиной огромную злющую скотину и от неожиданности споткнулась и упала. Жеребец, встав на дыбы, занес надо мной страшные копыта. Я, не в силах оторвать взгляд от приближающейся смерти, тихо всхлипнула и безмолвно попрощалась со всеми, прося прощения за глупость и беспечность.

Видимо, на почве стресса у меня начались галлюцинации, потому что между конем и мной возник уже виденный однажды мужчина в черном камзоле с красной вышивкой на груди, пробормотав:

— Вечные проблемы с этими детишками! — Взмахом руки он словно приморозил бешеного зверя, достаточно ощутимо пихнув меня при этом ногой, обутой в красный сапог, и указывая направление.

Время как будто остановилось или сильно замедлилось…

Мои рефлексы на выживание, хоть и с немалым запозданием, все же сработали. Я откатилась в сторону, уходя из-под удара копыт. Мужчина в черном бросил на меня взгляд через плечо, лукаво подмигнул и… растворился в воздухе.

В считаные секунды между взбешенным жеребцом и мною прорвался запыхавшийся Повелитель. Раскинув руки крестом, встал на пути убийственной громады, спокойный и собранный. Жеребец гневно заржал, мелькая копытами у самого лица Дарниэля. Не двигаясь с места, дроу заговорил с ним ласковым, бархатистым голосом. Буланый начал успокаиваться, опустился на четыре ноги и остановился, тяжело дыша.

Сразу набежали конюхи и стремянные, укоськивая ненормального жеребца. Закружили, отделяя нас от его налитых кровью глаз, внуздали и потихоньку увели. Лишь только между правителем и буланым возникли чужие спины, Дар на неверных ногах отошел в сторонку, оперся спиной о столб коновязи и медленно осел на корточки, откинув голову назад и закрывая лицо руками.

Меня уже давно подняли, отряхнули от пыли, десять раз извинились непонятно за что, а он сидел, молчаливый и неподвижный. Потрясенная его странной реакцией, все еще запоздало трясясь от пережитого стресса, я подошла и присела рядом.

Глубоко вздохнув, Дарниэль отнял руки от лица и, белый как лист бумаги, ровным голосом сказал:

— Эрика, пожалуйста, никогда больше так не делай.

И столько силы было в его внешне спокойном голосе…

Словно солдат, я ответила:

— Да, обещаю! — но «да» мое приравнивалось к самой торжественной клятве.

— Чтобы ноги этого жеребца на моих конюшнях не было! — ледяным тоном приказал Дарниэль главному конюху, развернулся и со всей дури саданул по столбу кулаком. Столб загудел, на рассаженных костяшках появились кровавые разводы.

Дроу-конюх молча поклонился, опуская лицо и скрывая отчетливую прозелень страха.

— Дар, ты хочешь убить этого коня?.. — Мой голос немного дрожал. Конечно, он буйный, но неужели его за это убивать? Такой красавчик…

— Нет, — все тем же холодным тоном, скрывающим жгучее пламя, промолвил Повелитель. — Коня доставить в дар Владыке светлых эльфов. Это будет мой подарок Калэстелю на день рождения.

Конюх вначале содрогнулся, потом взглянул на моего мужа с безмолвным восхищением. У меня вообще слов не осталось.

— Конюха, который морально искалечил жеребца, исподтишка избивая кнутом, — тускло продолжил Повелитель, — выдрать тем же самым и отправить служить на границу!

Дарниэль медленно встал, скользя по столбу, тяжело разогнулся и попросил у меня прощения за то, что не сможет сегодня исполнить обещание. И я поняла, что ничего о своем муже не знаю.

Так закончилась моя верховая езда. Потом мы часто выезжали с Дарниэлем или доверенным конюхом на бричке или двуколке, но впредь я никогда не пыталась лезть в чужую парафию и не досаждала Повелителю просьбами про конные прогулки.

Старший конюший с перепугу вымостил весь задний двор камнем, каждый день покрывал мостовую чистой соломой и трепетно следил за тем, чтобы тесаные камни брусчатки мыли с мылом. Причем сделал он это за свой счет. По крайней мере, сметы на затраты моющих средств и соломы не поступали. Что ж… экспроприация экспроприированного экспроприацией не считается.