Зачет по приворотам

– Ректор, отстань от девочки, а? – Де Грассе оперся о стену рядом с грудью собеседника, благо стоял на ступеньку выше. – Я на ее сердце не претендую, тело тоже, но не позволю сломать жизнь. Откуда такая жестокость? Не припомню, чтобы Роберт Уоррен промышлял насилием и питался девичьими слезами, поэтому рассказывай, все и честно. Не здесь, разумеется, Даниэль незачем слышать. Она потом принесет личное дело Гедеона, и, успокоившись, вместе обсудим сложившуюся ситуацию. Прескверную, предупреждаю сразу.

– Значит, уже Даниэль… – Серые глаза потемнели. – И не претендуешь?

– Роберт! – закатил глаза Антуан. – Сколько у меня учеников, я каждого по имени называю, и что, прикажешь каждого изнасиловать? Пошли уже! У тебя завалялся бренди, самое время.

Терзаемый сомнениями ректор пожевал губы и сдался. Глаза вернули прежний цвет, мышцы расслабились. Наверное, действительно лучше рассказать, чтобы покончить с прошлым. Они с де Грассе давно знали друг друга, темный маг поймет и отступит.

Уходя, Аманда активировала магические печати, и они таинственно мерцали в темноте приемной. Дверь туда запиралась просто на ключ. Ректор быстро справился с препятствием, зажег свет и направился к шкафу с отчетами. Там, за самой пухлой папкой для министерства, хранилось средство от хандры и идиотских циркуляров – початая бутылка бренди. Пока Роберт разливал напиток по стаканам, Антуан обошел кабинет и проверил, не подслушивает ли их кто – нелишняя предосторожность в свете недавних событий.

– Итак, с чего начнем? – Де Грассе отодвинул стул и сел. – С твоей тайны или местного лича?

– Ты пошутил про Гедеона? – Лорд устроился рядом, боком к другу.

– Ни капельки. Пока я выбивал показания из парнишки, которого он подкупил, наш доблестный стихийник сбежал, я застал уже пустую квартиру. Вещи собирал в спешке, полагаю, взял только смену белья и деньги. Думаю, сейчас на кладбище, но соваться туда неохота.

– Почему именно там?

Роберт пригубил напиток, Антуан последовал его примеру.

– Если искать защиты, то у своего учителя, благо его составные части успешно воскресли и жаждут соединиться. А для этого нужна Даниэль Отой. В нее засунули частицу души Натана Олбрека, и он не упокоится, пока не заберет свое обратно. Вместе с жизнью девушки, естественно: когда лич отказывался от пищи?

– М-да, если у тебя не бред, бутылки бренди явно мало! – покачал головой ректор.

В кабинете повисло тяжелое молчание, прерываемое лишь поскрипыванием стульев. Мужчины замерли со стаканами в руках, уставившись в пространство, будто надеялись на подсказку мироздания. Но, увы, решать проблемы предстояло самим.

– У меня не может быть детей, – по-прежнему глядя в сторону, сделал первый, самый трудный шаг ректор. – Мы с Сельтой не торопились, потом… – Он судорожно вздохнул, но нашел в себе силы продолжить: – Потом она погибла. По моей вине. Такое не прощается. В итоге я живой, при должности, но проклятый. Даниэль Отой – моя единственная надежда. Я не могу, понимаешь, не могу не оставить потомства, это моя обязанность перед предками. Род Уорренов обязан продолжиться в веках.

– Но почему именно леди Отой?

Де Грассе перекатывал стакан между ладоней, не спеша делать выводы.

– Мне ее нагадали. Одна ведьма в свое время точно описала. Сначала я не думал, потом письмо от лорда Отоя и озарение. Даниэль спас от смерти покойник, выходит, в ответ она способна точно так же спасти меня.

– Давай-ка подробнее. – Глубоко вздохнув, Антуан, не поморщившись, залпом осушил стакан. – И про покойника, и про письма лорда, и про ведьму. Может, не придется ехать в Дорсет и прижимать к стенке новоиспеченного мэра.

– Даниэль, она в безопасности?

Роберт покосился на дверь: то ли действительно опасаясь за девушку, то ли увиливая от неприятных подробностей.

– В полной. – Сам того не желая, ректор уколол самолюбие приятеля. – Я не потащился бы пить с тобой бренди, если бы ей угрожала смерть. Ночевать заберу к себе.

– Антуан, это слишком!

Ноздри лорда раздулись, в глазах мелькнул алый огонек. Дракон глухо заворчал, красноречиво демонстрируя отношение к решению темного мага. Крылатые ящеры – жуткие собственники, не делятся своим, даже если добыча категорически против считаться таковой.

– Предлагаешь отвезти ее к тебе? – прищурился де Грассе и оперся рукой о стол. Мышцы напряглись, словно у зверя перед прыжком. – Может, сразу в супружескую постель уложить?

– Таки претендуешь?

Лич и его ученик оказались на время позабыты, мужчины схлестнулись в поединке фраз и взглядов. Реплики жалили не хуже выпадов, но пока оба успешно отражали удары.

– Со мной она хотя бы теоретически может остаться, а из твоей спальни сбежит максимум через пару минут.

– Зачарую окна и двери!

– От темной магии тоже?

Приятели не заметили, как встали друг против друга как заправские дуэлянты. Еще немного, и беседа превратилась бы в рукопашную, но Антуан внезапно рассмеялся и плюхнулся обратно на стул.