Задача вторая: освободиться!

— Шипи, шипи, гадёныш, — усмехнулась я и добавила холодным тоном: — Кстати, хочу сразу предупредить, что все мои подруги защищены не хуже, так что лучше не лезь. Наверное, ты и сам уже понял, что в физическое противостояние с нами лучше не вступать. Ничем хорошим это не закончится.

Арский кое-как поднялся и хотел сделать шаг, но на повреждённую ногу наступить не смог и осел на пол.

— Пас-с-скуда! Что ты наделала? — взвыл Блевот.

Жиар взирал на происходящее чуть ли не со священным благоговением.

— Сам виноват, — фыркнула я. — Теперь лишний раз подумаешь, когда захочешь меня снова пнуть. И заметь, это всего лишь защита. Но вариант с нападением у меня тоже есть. Могу показать. Вряд ли он тебе понравится, так что ещё раз предупреждаю: просто оставь меня в покое!

— Ты мне за это ответишь! — яростно прошипел он, вставая на четвереньки.

И я поняла — не отстанет. Стало не по себе.

Арский действительно был страшен в своей одержимости. На шее проступили набухшие вены, лицо заалело, глаза налились бешенством. Он встал во весь рост и от гнева уже не чувствовал боли, разве что чуть щадил отбитую ногу.

И ведь он искренне считал виноватой в произошедшем меня!

— За что отвечу? — воскликнула я. — За то, что не позволила себя пнуть? Может, просто отцепишься от меня? Тоже мне, нашёлся отбрызг семени знатного рода!

— Ты. Будешь. Знать. Своё. Место, — процедил он, печатая каждое слово.

Он говорил с пугающим исступлением. И мне показалось, специально накручивал себя.

— Блевот, остынь. Моё место определяю я сама, — как можно спокойнее ответила я, хотя спокойствия не было и в помине.

Только психованного ведьмака мне не хватало! Обычным абьюзером он мне нравился больше. Хотелось надеяться, что угрозами всё и обойдётся.

Не обошлось…

— Так. Я схожу за Анжелой Кузьминичной, а вы пока тут не балуйтесь, — Злата подмигнула невменяемому Арскому и вышла из кабинета.

Хлопнула дверь, отсекая нас от общего коридора. Всепожирающая ярость во взгляде Блевота сменилась таким же безумным торжеством.

Сейчас будет драка. Вернее, меня будут бить. Даже не меня. Нас.

Я вскочила, подруги за моей спиной тоже поднялись. Класс разделился на два неравных лагеря. Нас четверо и восемь фигур напротив.

Мы сомкнули круг, и я заняла место так, чтобы оказаться лицом к стервятникам. Привычно отвела руки назад и ощутила барбарис, лёгкую мяту, весенний луг после дождя… Саша, Эльвира и Тимея, открытые и готовые действовать. Удивило, что бразды лидера Тимея не забрала и теперь покорно делилась со мной своей силой и ждала указаний.

— Ближе, — скомандовала я.

Мои ведьмы прижались друг к другу, смыкая круг, а я собралась с мыслями и накрыла нас тонкой серебристой защитой. В круге я чувствовала нас как единое целое, и смогла поделиться силой браслета.

На практике я применяла это умение впервые и не была уверена, что получится. Вдобавок, заклинание не из школьной программы, а из подаренной Артуром книги. И тем не менее, я ощутила, как наша общая аура уплотнилась. А через секунду в ней проявились металлические частицы кинжала, вплелись в тонкие энергетические нити и образовали сверкающую пелену.

Мне не хватило нескольких секунд, какого-то мгновения, чтобы окончательно сформировать металлический кокон. Блевот атаковал раньше.

Защита прогнулась, зазвенела серебряным колокольчиком, качнулась мягкими волнами и отпружинила удар. Дрогнул пол, облицовка стен пошла ветвистыми трещинами, вниз посыпалась каменная крошка. Сминающая волна силы вернулась к стервятникам.

Обраточка рассеялась, но ударила мощно. Я увидела, как у Ивовых пошла носом кровь, как потеряла сознание и обмякла в ведьмовском круге Маира, как Жиар судорожно вздохнул и просел под нашим давлением. Ненависть в глазах Арского полыхнула с утроенной силой. Ирман попытался разорвать круг, но Ильяр и Гревор держали его крепко.

Я понимала, что нужно добавить, ударить самим, но опыта не хватило. Блевот оказался быстрее. Время словно растянулось, а я будто погрузилась в кисель — всё видела, понимала и ничего не успевала сделать в ответ.

К Блевоту потянулись мерцающие струйки — он вытягивал из своего круга силу для второго удара. Вот он закрылся щитом, чтобы избежать отражения. Вот перед ним возникло призрачное копьё. Вот оно ринулось в меня…

Эффект замедления кончился, и время понеслось вскачь.

Я видела, как копьё размывается сиреневым росчерком. Видела, как его наконечник бьёт в нашу защиту. Видела, как он прорывает её, словно та состоит из бумаги. Видела, как он вонзается мне в грудь. Видела… и ничего не смогла сделать.

Я не закричала только потому, что не смогла вздохнуть. Боль ослепила и оглушила, заполнила каждую клеточку, каждый нерв. Но я стиснула зубы и держала защиту — изо всех сил, сколько могла. Боль раздирала изнутри, но я не выпустила её в круг.

Мелькнула мысль, что мы не продержались двух месяцев.

Перед глазами поплыли красные пятна.

Голова закружилась.

Уши заложило.

Свет погас.

Глава 8 О бдительной сиделке