Задание

вчера свою старую плюшевую шляпу. Сергуня надрезал ее в двух местах,

отвернул края, и получилась шапка, прикрывающая уши. Правда, без козырька. В

ней было тепло, но выглядела она все-таки слишком женской, и Лешка уныло

ждал сейчас появления Пашки -- засмеет он его.

У Лешки была с собой корзина под клюкву. Следовало бы набрать немного

ягод, но, где клюква растет в лесу, Лешка не знал.

Пашка появился бесшумно и совсем не с той стороны, откуда Лешка ждал

его. Вид у него был запаренный: кепка на затылке, лицо горит, ворот рубахи

расстегнут, и видна крепкая, покрасневшая шея. Пашка тяжело дышал.

-- Ты чего? -- испугался Лешка.

Пашка не ответил, присел на корточки, сплюнул сквозь зубы. Он был очень

возбужден, но как-то весело возбужден. На Лешкину шапку он и внимания не

обратил.

-- Ну пошли, чего сидишь?! -- Пашка упруго поднялся, пнул ногой шишку.

-- А ты почему бежал? -- спросил Лешка, идя за ним и приноравливаясь к

его размашистому шагу.

-- Ты в лесу болтай поменьше, -- сказал Пашка.-- Разговорчивый больно!

Пашка был недоволен, что Сергуня послал с ним к лагерю Лешку. Он все

любил делать один, а от Лешки никакого проку не ждал. С утра он ходил в лес

проверять силки на рябчиков и петли на зайцев. В руках у Пашки ничего не

было, и Лешка соображал, как бы поехидней спросить у него насчет добычи.

Они быстро шли лесом по еле заметным тропинкам, известным одному Пашке.

Пашка давно уже нашел безопасный подход к этому лагерю, еще когда

решено было напасть на охрану и освободить пленных. Сергуня запретил об этом

и думать, однако заинтересовался рассказом Пашки о той лесистой гриве, с

которой лагерь виден как на ладони. Непонятно только, почему он послал с

Пашкой этого пацана. Впрочем, сейчас это было не важно: сегодня утром все

изменилось. Пашка встретил в лесу партизан. Двое с немецкими автоматами

вышли из зарослей, когда Пашка возился с петлей на заячьей тропе. Заяц

попался тощий, но так запутал ловушку, что с ней пришлось повозиться. Он

чертыхался, стоя на коленях, и услышал идущих, когда те были уже рядом.

Партизаны долго выспрашивали Пашку, кто он и откуда. Пашка все им рассказал:

сколько немцев в Кропшине, про Краузе и школу. И сам стал их расспрашивать,

но они ему ничего про свой отряд не сказали, их беспокоило одно -- где можно

достать продукты.

Пашка догадывался, что они не здешние и пришли, вероятней всего, на

зимовку.

Он спросил, как их можно будет разыскать, но они посмеялись в ответ и

собрались уходить. Тогда Пашка стал им рассказывать про отряд "Мститель" и

про лагерь, что его можно запросто атаковать небольшими силами, охрана там

слабая, на вышках даже пулеметов нет. А пока из Кропшина прибудет

подкрепление, пленные уже будут свободны, вооружатся, и продуктов

.достанется много, и боеприпасов.

Партизаны слушали его недоверчиво, но напоследок сказали, что доложат

все командиру, а через пять дней Пашка пусть придет на это же место.

Пашка отдал им зайца, двух рябчиков, и партизаны ушли. Теперь Пашка

мучился: а вдруг они ему не поверили и не придут больше? Может, надо было

рассказать им, что в Кропшине находится наш разведчик со специальным

заданием?

Ребята пришли на гриву, забрались на ее вершину, и Пашка, как велел

Сергуня, показал Лешке здоровенную сосну. В развилке этой сосны удобно было

сидеть, и лагерь оттуда виден хорошо.

Лешка полез по стволу, но не смог забраться и сполз. Пришлось его

подсаживать. Странное дело: Сергуня мировой мужик, настоящий разведчик,

казалось бы, умный, но почему он с собой такого слабака взял?

Лешка долго сидел на сосне. Пашка сказал ему, чтобы он там не очень

вертелся, а то как бы с вышки какой-нибудь фриц его не углядел.

Ветер, начавшийся недавно, дул в сторону лагеря, и ничего не было

слышно. Обычно сюда и лай собак доносится, и даже голоса, только ничего не

разобрать.

Лешка слез и сказал, что можно идти. Надулся пацан, воображает,

раскомандовался!.. Ну, пусть его. Обидно, конечно, что Сергуня вроде бы и не

доверяет Пашкиному глазу, но ничего, вот он ему расскажет про партизан! А

этой мелкоте про то знать не надо. Сейчас он его заставит клюкву собирать, а

то припрется в деревню с пустой корзиной, с него станет!

17

Гаврин принес Сергею кусок мяса. Летом он лечил у Шубина корову,

которая отелилась бычком. Шубин подросшего бычка зарезал, и про Гаврина не

забыл.

Гаврин поставил мясо вариться, закурил, сел на лавку и сказал Сергею,

что Шубин говорил, будто немцы вышли к Волге и взяли Сталинград. Теперь

покатятся до Урала.

-- Все, что они говорят, делите на три, -- сказал Сергей. -- Ленинград

больше года взять не могут. А Москва? Они уже утюжили мундиры для парада на

Красной площади, но пришлось мундиры побросать, когда драпали.

-- Да, это все так... -- Гаврин затянулся самокруткой, закашлялся.

-- Чем вы озабочены? -- спросил Сергей.

-- Знаете, я иногда пугаюсь -- мне приходится много с ними общаться,

все-таки организованность у них поразительная. Казалось бы, далеко от