Загадай любовь

– Знаешь, – снова начала я, – вот, например, у Казанцевой нет родных братьев и сестер. И все внимание отчима и мамы направлено только на нее одну. И родители ей уделяют все свое время. И хвалят только ее. Ругают тоже только ее, конечно, но все же… Когда я была помладше, я даже ей немного завидовала. А может, и сейчас завидую. Тогда мне не хотелось быть младшим ребенком в семье. Хотелось быть одной, чтобы Алины не было. Я страшный человек? – испугалась я своих слов. Потому что понимала: если вдруг Алина исчезнет из моей жизни, это будет совсем не то, что я имела в виду.

– Ужасный, – подтвердил серьезно Макеев. – Я ведь тебе уже это говорил.

Я улыбнулась и пихнула его плечом. Тимур негромко рассмеялся.

Но когда ему на телефон пришло сообщение, снова стал серьезным.

– Как раз Антон написал, – сказал он. – Не может дозвониться до мамы, попросил передать ей, если что, что сегодня придет поздно.

– Понятно, – почему-то снова смутилась я. – Тогда ты отдашь этот документ, хорошо? Скажешь, что от меня.

– Скажу, – пообещал Тимур, глядя мне в глаза. Оттого я еще больше растерялась. – А ты куда-то спешишь?

Спешить мне было некуда. И, честно признаться, уходить от Макеева не хотелось. Дома меня, вполне вероятно, ждала уже знакомая картина – вечная троица: мама, Алина и Эдик. Слушать ахи и вздохи по поводу предстоящей свадьбы? Нет уж, спасибо.

– Вообще-то никуда не спешу, – ответила я.

– Тогда оставайся, – предложил Тимур. Так просто и буднично, будто мы давно были лучшими друзьями и вечно торчали друг у друга в гостях. – В приставку порубимся.

И я согласилась. Макеев показал мне, как играть в FIFA. Во время игры мы спорили, и иногда я злорадно хохотала, а потом подталкивала локтем Макеева, всякий раз, когда забивала гол, а он смущенно улыбался в ответ. Поначалу я решила, что новичкам везет. И мне не сразу пришло в голову, что Макеев нарочно мне поддается. Когда до меня наконец дошло, то поначалу я хотела страшно возмутиться. Ведь я не люблю, когда мне поддаются… Это – нечестная победа. Так случалось часто у нас в семье, когда Алина или папа нарочно проигрывали мне в настольных играх только потому, что я младшая. Но сейчас мне даже стало немного приятно. Тимур хотел, чтобы я радовалась, а не огорчалась. Это показалось мне безумно милым, и свои возмущения я отставила.

Потом мы еще раз попили чай у него в комнате, глядя какое-то глупое видео на YouTube, но мне казалось, что ни я, ни Тимур особо не вникаем в суть происходящего. За окном уже давно стемнело. В комнате Тимура горел один ночник. Мы пили чай и время от времени переглядывались. Глаза у Тимура в полутьме блестели. И мне снова страшно захотелось его поцеловать. Казалось, что я схожу с ума…

– Ладно, меня мама, наверное, уже потеряла, – спохватилась я, допив чай. Хотя я частенько захаживала после школы к Казанцевой и мы вместе делали уроки. Но близость Тимура и его прожигающий взгляд действовали на меня совсем не нормально.

– Скажешь, что была у меня, – сказал Макеев, пожав плечами. – Мы же вроде как встречаемся.

Точно! У меня эта байка даже из головы вылетела.

– Да уж, – почему-то рассмеялась я. – Если на даче тебя миновала участь серьезно поговорить с моим отцом, как мужчина с мужчиной, то скоро тебя это ждет. И тебе придется выслушать лекцию о половом воспитании и как важно начать взрослую жизнь после восемнадцати.

– Выслушаю, – все так же покорно согласился Макеев, а я вдруг снова подумала, какой же он хорошенький… И как я раньше этого не замечала? «В этой семье рождаются одни красавчики», – решила я. Жаль, что между собой они не ладят.

А еще я вспомнила о разговоре с близнецами. Тогда в столовой Милана сказала, что главный недостаток Макеева – его непопулярность. Меня это, конечно, не сильно заботило, но все-таки я спросила:

– Почему ты ни с кем не общаешься в школе?

– Мне ни с кем не интересно, – ответил Тимур.

Я хотела снова возмутиться, но потом передумала. Разве это так важно? А если действительно неинтересно? Не заставлять же человека дружить с тем, с кем ему не хочется. Зато теперь Тимур общается со мной. Правда, втайне от остальных.

Видно, этот разговор был Макееву неприятен, потому как он тут же перевел тему:

– Я тебя провожу.

– Ой, не стоит, – запротестовала я, вспомнив, как мы уже как-то тащились по морозу через весь город от набережной. – Я на метро.

– Тогда до метро провожу, – сказал Тимур, стягивая со спинки стула толстовку. – Мне как раз тоже нужно туда. Кое с кем встретиться.