Загадай желание в Новый год

— Скоро полгорода будет в курсе, кто ты такая. Шутка ли, сначала лавка ни с того ни с сего начала процветать. И это после банкротства! Но ладно. Каких чудес в жизни не бывает. Ваша задумка действительно хорошей оказалась. Однако с моим выздоровлением вы уже хватили лишку. Это надо же додуматься, просто взять и… Эх! Могли перевести меня домой, вроде как умирать, потом постепенно распространять слух, что мне лучше, и уж после долгих качелей в самочувствии, я бы вышел ко всем бодрый и на своих ногах. А так… Любой человек, который способен мыслить логически, догадается, что дело нечисто.

— Не подумали мы, — тихо повинилась я и опустила голову.

— То-то и оно, что не подумали. А теперь жди паломничество сообразительных воров да убийц. Кто сам не позарится, так знакомым наболтает.

Меня словно кипятком окатило. Как я могла так подставить Даля? Кому, как не мне, знать, до чего люди жадные до желаний, и на какие преступления готовы пойти ради всемогущества. Нет мне прощения! Эх…

— Ладно, Ириса, сожалениями делу не поможешь.

— Нужно сказать Далю, чтобы загадывал желание. Любое! Срочно! Тогда чары развеются, я вернусь в свой мир, и охотиться за линси перестанут. — Произнеся вслух то, о чем так долго мечтала, я вдруг поняла, что совершенно не хочу этого. В смысле домой не хочу. Горло перехватило спазмом при одной только мысли, что больше не увижу кое-кого, незаметно проникшего в мое сердце. Как же так? Неужели я готова остаться в этом мире?

Но это невозможно. Либо я здесь и в качестве линси, либо становлюсь человеком, но сразу же перемещусь домой. И если один мир поменять на другой я, кажется, совсем не против, то оставаться подневольным магическим существом… не уверена.

— Я говорил с Далем, — вздохнул дед Ервей. — Он не станет наобум загадывать желание.

— Тогда, что вы от меня хотите? — не поняла я, к чему вообще завел разговор старик. — Я не могу сбежать от хозяина.

— Знаю. Исчезнешь, только когда осуществится третье желание. Но о мальчишках ты подумала? Что будет с Далем и Алошкой после того, как вернешься в свой мир? То-то и оно. Внуки привязались к тебе, я же вижу. На кой ляд, спрашивается, вылезла из своей бутылки? Всюду стараешься, втерлась в доверие. Тебе-то, понятное дело, развлечение, а мальчишкам это не нужно, только больнее расставание окажется.

Недобрые слова старика ранили меня, но справедливость их я не могла оспорить. Прав дед Ервей, нужно было и дальше сидеть тихонько в своем сосуде. Жизни мне человеческой, видите ли, захотелось. А про других не подумала.

— Поняла, — прошептала и еще ниже опустила голову.

— Ты, девка, не вздумай мне тут в супе топиться, — проворчал старик, — ешь давай.

Я снова взяла в руки ложку и принялась без аппетита хлебать наваристый бульон. Наверное, впервые еда, приготовленная Далем, оставила меня в равнодушии.

— Значит, так, — наставлял меня тем временем дед Ервей. — Веди себя естественно, ни в коем случае не выдавай, что из другого мира. С мальчишками будь холоднее, отстраненнее, меньше общайся, пусть Даль остынет и загадает, наконец, третье желание. Будем надеяться, что до того времени не произойдет ничего страшного. Я присмотрю за домом и внуками.

Я кивала, работала ложкой и глотала вместе с супом слезы. Старик деликатно отвернулся и делал вид, что не замечает моего состояния. Наскоро покончив с едой, я убежала в свою комнату, где позорно разревелась в подушку. Первым порывом было вернуться в свой сосуд и не высовывать оттуда носа. Но оказалось, что без разрешения Даля мне подобное неподвластно. Еще одна отвратительная особенность в жизни линси. Впрочем, мое трусливое бегство не решило бы проблемы. А потому мне оставалось только взахлеб рыдать.

Я жалела Даля, который оказался в опасности и даже не подозревал о том. Оплакивала себя с неуместными чувствами и необходимостью вернуться в свой мир. Панически боялась оказаться в руках нового хозяина. Стоило подумать о том, чтобы опять стать вершительницей чужих судеб и соучастницей преступлений, как меня начинала бить крупная дрожь, а горло перехватывало болезненным спазмом.

Взять себя в руки и успокоиться мне удалось лишь час спустя.

Ледяная вода не сняла отеки с заплаканного лица, но немного взбодрила. Не время опускать руки и жалеть себя, поплакать я смогу и дома. Сейчас гораздо важнее проложить дистанцию между мной и братьями. Показать стервозную сторону и отвратить от себя. Что там говорил дед Ервей про привязанность внуков? Он же не имел в виду, что Даль тоже испытывает ко мне чувства? Впрочем, неважно. Либо я остаюсь с Далем в качестве линси, и тогда кто-то может напасть на него, чтобы отобрать магический сосуд, навредить парню, заставить меня снова исполнять чужие желания. Либо я отчаливаю в собственный мир человеком, но уже никогда не увижусь с Далем. Выбор очевиден. Нужно немного поднапрячься, чтобы сыграть Снежную королеву, а там, глядишь, получится выжать из Даля последнее желание.