Загадаю Тебя

– Мать с хахалем приезжала?

– Нет. У нас был случайный гость.

– Так это правда? Ты спасла кого-то? Вся деревня только об этом и судачит.

– Спасла – слишком громкое слово. Я просто оказалась поблизости в нужный момент. Ипантеевские ограбили заблудившегося москвича, избили его и бросили в лесополосе.

– А ты-то что там забыла? В лесополосе, – краем глаза замечаю, как он хмурится.

– Ёлку везла домой. На санях.

– Почему ты? Дед привезти не мог, что ли? – уточняет он недовольно.

– Не мог. У деда проблемы со спиной.

– Ну и хрен бы с ней, с этой ёлкой!

– Что за Новый Год без ёлки?

– Можно было и обойтись, Оль.

– Никит, – взглядом даю понять, что нет смысла это обсуждать. Тем более, что ситуация уже произошла.

– Вот вечно ты не можешь пройти мимо и лезешь куда не надо… – выдаёт он мне, цокая языком.

– Подожди-ка, – притормаживаю и поворачиваюсь к нему. – То есть, по-твоему, я должна была бросить пострадавшего человека умирать в лесу?

– Нет конечно.

– Ну так и я о том. Любой на моём месте поступил бы ровно также.

– И кто ж это такой? Что он забыл в наших окрестностях?

– Как я поняла, Богдан ехал к друзьям. Навигатор завёл его машину не туда. Она ещё и сломалась потом.

– Богдан... И долго этот Богдан пробыл у вас? – прямо-таки допрос устраивает.

– Недолго. За ним приехали друзья.

– Про толпу парней у твоего дома я тоже наслышан.

– Толпу парней? – вопросительно выгибаю бровь. – Их было двое: Алексей и Эмиль.

– Я смотрю, ты со всеми успела познакомиться, – выдаёт язвительно.

– Это вполне логично. Мы сидели за одним столом. Новый Год ведь.

– То есть затащить их в дом ты нашла время, а меня поздравить – нет, – произносит претензионным тоном.

– Так и ты не спешил поздравлять меня, – отбиваю в свою защиту. – Как прошли каникулы в Туле? Расскажешь?

– Хорошо прошли. Замечательно, – подчёркивает намеренно.

– Когда приехал?

– Четвёртого.

Четвёртого. Вот так новости! Пять дней назад, если что!

Сперва негодую. Потом решаю не давить его претензиями. В конце-концов, если человек не изыскал возможности позвонить или написать мне, значит не очень-то и хотел. Ну либо… есть ещё один вариант. Его и озвучиваю.

– Ты обижен на меня, да? За то, что не поехала с тобой в Тулу?

– А ты сама как думаешь? – на удивление не отпирается. – Все пацаны вон со своими девчонками куда-то ходят, ездят. И только тебя, как всегда, – делает акцент на этой фразе, – никуда не отпускают.

– Прям уж никуда…

– Ну почти. Твой старик мне не доверяет, – выводит умозаключение.

– Дедушка, так-то, никому кроме себя не доверяет.

– На мой день рождения тоже не придёшь? – в его голосе вновь чувствуется обида. – Не отпустит?

– Приду, Никит. Не ёрничай, пожалуйста. Ты мне лучше скажи, что делал у дома Кэт? – набираюсь наглости выведать.

Меняется в лице. Я прям отчётливо ловлю этот момент.

– С чего ты взяла?

– Ну так видели тебя.

– Чушь какая! Верь больше, – отмахивается и приседает, чтобы перешнуровать ботинок.

– То есть у дома Кэт тебя не было? – повторяю свой вопрос ещё раз.

– Нет, Миронова. У дома Кэт меня не было. Кто вообще этот бред принёс? – встаёт, выпрямляясь во весь рост.

– Неважно.

– Ещё как важно, Оль, – снова хмурится.

– Почему же?

– Потому что хочу знать, кто так щедро вешает тебе лапшу на уши.

– Зачем? Какой смысл? – искренне не понимаю.

– За тем, что завидуют, глупая.

– Завидуют?

– Ну естественно. Кто сказал-то? Небось твоя Сенька воду мутит?

– Нет, – намеренно выгораживаю подругу.

– Если она, то всё ясно. Палки в колёса вставляет уже не в первый раз.

– Перестань. Глупости.

– Я тебе говорил, что в девятом классе твоя Сенька ко мне подкатывала? – самодовольно вскидывает подбородок.

– Чего-чего?

– Того. Писала мне, что нравлюсь ей, – хорохорится он. – Подруга-подругой, но делай выводы, Оль, – бросает многозначительно.

– А ты почему сегодня не в школе? – сама меняю тему.

– У меня были кое-какие дела.

Какие именно не поясняет.

Останавливаемся друг напротив друга у моего дома.

– Голодный? На обед зайдёшь? – предлагаю, когда пауза затягивается.

– А что есть?

– Борщ и плов.

– Дед-то дома?

– Не знаю.

– Ну пошли, – кивает, немного подумав.

Заходим во двор, поднимаемся на крыльцо, и я чувствую, как вибрирует телефон, спрятанный в карман. Дважды, а то и трижды.

Игнорирую сообщения. Потом гляну.

– Давай мне, – ставлю школьную сумку на пол и забираю у Никиты верхнюю одежду. Пока он снимает обувь, вешаю куртку в шкаф. – Идём на кухню.

– Ольга, это ты? – доносится до нас, в то время, как идём по коридору.

– Я, дедуль. Со мной тут Никита.

– Объявился паразит? – осведомляется сварливо.

– Ты обедал? – оказавшись в зале, целую его в морщинистый лоб.

– Нет.

– А что такое, ты объявил голодовку?

– Тебя ждал. Одну, – добавляет капризно.

– Хватит вредничать. Сейчас на стол накрою и позову вас. Дайте мне чуток времени, – убегаю на кухню, оставив их вдвоём.

Открываю холодильник, достаю кастрюлю с борщом, ставлю на плиту, чтобы разогреть. Затем проделываю тоже самое со сковородой.

Раскладываю салфетки, расставляю тарелки и ложки-вилки.