Загадка датского сказочника. Часть 1

– Ну смотри. В сказке «Русалочка» у главной героини было пять сестер, отец-вдовец и бабушка-королева. Получается, что семейство русалок состояло из восьмерых. А Русалочка была самой красивой из них. Вот тебе и «восьмерых – из которых Русалочка всех прекрасней».

– О, здорово!

– Да, но только что нам с этого?

– Давай философскую версию.

– Тут поинтереснее. Если «8» положить на бок, то какой символ получится?

Ида даже не задумалась:

– Бесконечность!

– Вот именно. А о чем сказка «Русалочка» по задумке Андерсена?

– О бесконечной любви?

Купер скептически закатил глаза:

– Ты с версией «Диснея» не путай, пожалуйста.

Ида бросила на него недоуменный взгляд.

Но тут же сообразила:

– О бесконечной жизни!

– Молодец. О бессмертии души. – Купер, похоже, зауважал свою спутницу. – А кстати, не только «Дисней» выкинул эту тему из «Русалочки». Есть у меня один коллега в Москве, отличный специалист по датской литературе, мы с ним на предыдущей конференции познакомились. Он мне забавную вещь рассказал. Оказывается, у них там при воинствующих атеистах всю сказку подвергли цензуре. Представляешь?

– Да ладно?

– Перевод с датского вышел еще при царе. Но цензура не поленилась пройтись по всему тексту. Повыкидывали все абзацы, где Русалочке становится известно, что у людей есть бессмертная душа. И где она разузнаёт, как бы ей самой заполучить такую. Ну, что надо обвенчаться с кем-нибудь в церкви.

– Ага, припоминаю.

– Даже хэппи-энд выкинули! Ну, где Бог, несмотря на провал ее хитроумного плана, всё же дарит ей вечную жизнь на Небесах.

– Забавно.

Они какое-то время молча шагали мимо сверкающих по левую руку витрин. Справа гудел проспект Нёрре Вольдгаде.

– Но с другой стороны, – сказала Ида, – гениальность Андерсена, возможно, как раз в этом и заключается?

– В чем?

– Ну, что без темы бессмертия сказка ничуть не теряет? Он хотел внушить читателю какие-то свои религиозные нравоучения, а в результате создал одну из величайших историй о любви и самопожертвовании!

– Соглашусь, пожалуй. Но нам нужно понять, что сам Андерсен зашифровал в загадке. А он там отсылает к Русалочке и «восьмерке».

– Для начала неплохо, – похвалила Ида.

– Неплохо? К «некто», который жил возле церкви, это нас никак не приближает. Я предупреждал.

Они остановились у пешеходного перехода. На другой стороне проспекта виднелся вход в «Парк Эрстеда».

Бесконечность, бессмертие, вечность, крутилось и крутилось в голове у Купера.

И имя того «некто». Его имя.

Перейдя через Нёрре Вольдгаде, молодые люди вошли в распахнутые ворота парка.

Они шагали по посыпанной гравием дорожке, и чемодан на колесиках то и дело норовил завалиться на бок. В тусклом свете фонарей деревья и скульптуры отбрасывали длинные тени, из-за чего парк казался местом действия какой-то волшебной сказки.

Имя того «некто». И вечность.

Из темноты донесся женский голос:

– Герда, моя хорошая, пойдем домой! Пойдем, моя сладкая. Ну что ты там ковыряешься носом? Пойдем домой покушаем. Герда, ты меня слышишь? Иди ко мне, мой пупсик!

Толстая женщина неопределенного возраста разговаривала с маленькой пушистой собачкой. Та полностью игнорировала хозяйку.

Купер остановился как вкопанный.

– Герда… – еле-слышно произнес он.

Ида тоже остановилась.

– Что ты сказал?

– Ну конечно! Когда Герда нашла Кая в замке Снежной королевы, то чем он там занимался?

– Чем занимался Кай? Складывал из льдинок слово «вечность». А что?

– «В Е Ч Н О С Т Ь», – произнес Купер по буквам. – Мы видим, как рассуждает Андерсен! Идея бесконечности нам не нужна, восьмерка на боку – это ложный путь. Важно то, как Андерсен рассуждает. Мы должны сложить какое-то слово из букв! Подобно тому, как Кай складывал слово из льдинок.

– Из букв?

– Каждая цифра – это буква. И цифра «8» – это тоже буква.

– Э-э-э. И ты знаешь, как перевести эти цифры в буквы?

– Пока нет. Но там сказано: «Десять лет убежали сперва». И потом даются цифры. Мы точно знаем, что последняя цифра связана с «Русалочкой». Значит, и все остальные цифры – тоже связаны со сказками. Андерсен отсылает к своим сказкам, вышедшим за первые десять лет! Так он сужает круг поиска. Пойдем к скамейке!

Шагах в двухстах от Купера с Идой свет фонарей выхватывал из вечерней тьмы огромную статую Эрстеда. Всемирно известный физик, чье имя носил парк, стоял на высоком постаменте, повернувшись к молодым людям спиной. В этой центральной части парка было особенно много скамеек.

Усевшись на одну из них, поближе к фонарю, Купер извлек из портфеля листок, на котором в пиццерии уже были написаны названия сосудов из мифов. Он подложил под него твердую папку и написал чуть ниже:

Одного, двух и двух, четверых, одного, первых двух, восьмерых

1 2 2 4 1 2 8

Купер протянул листок Иде:

– Семь цифр, видишь? У нас слово из семи букв.

Она присела рядом.