Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

– К сожалению, товарищ подполковник, ничего! Всё вывезли, все концы в воду попрятали.

– Почувствовали, гады, что жареным запахло, – процедил сквозь зубы Иванов.

– Да, поздновато ты хватился, Андрей Иванович! – посетовал Барышников. – Надо было заранее забросить группу захвата и накрыть сволочей на месте, а теперь, как говорится, ищи-свищи Гесса с его выводком.

Начальник 3-го отдела (борьба с агентурой противника) ГУКР СМЕРШ НКО СССР с 1943 по 1946 г. генерал-майор Владимир Барышников

На лице Иванова появилась болезненная гримаса, он с раздражением ответил:

– С нашими-то силенками только на захваты и идти. Я, к твоему сведению, Владимир Яковлевич, больше пятнадцати процентов оперсостава потерял, пока наступали от Армавира до Кореновска, и в Краснодаре еще восемнадцать. Так что…

– Не сердись, Андрей Иванович, – поспешил сгладить свою резкость Барышников и, не удержавшись, все же посетовал: – Жаль, что Гесса упустили, ведь совсем близко подобрались, и на тебе – все сорвалось.

– Этого мерзавца теперь не взять, – сбавив тон, ответил Иванов. – По моим данным, еще в январе за крупный провал его сняли с должности, и теперь у них заправляет то ли Штайн, то ли Краузе. Но эти далеко от нас не уйдут.

– Хотелось бы верить. Вопрос только – где их искать?

– Есть оперативная информации, что они рассредоточились в Крымской и Темрюке, а переправочные пункты наладили в Шапсугской и на хуторе Азовский.

– Товарищ майор, недавно мои разведчики нащупали еще одну точку в Абинской, – напомнил Коломиец.

– К сожалению, товарищи, всего этого недостаточно, – покачал головой Барышников. – В последние месяцы вы, да и не только вы, а целый отдел армии работает вслепую против абверовцев… – Не став дальше развивать эту тему, он направился к входу в опустевший штаб «Абвергруппы 102».

– Товарищ подполковник, там небезопасно: минеры обезвредили две ловушки, – предупредил Коломиец и первым шагнул на порог.

– А мы не из пугливых, правда, Андрей Иванович? – снисходительно заметил Барышников. – Давай, капитан, веди на экскурсию!

Коломиец пожал плечами, прошел вперед и двинулся по коридору. Следом за ним, стараясь не перепачкаться о груды мусора, осторожно продвигались старшие офицеры.

От штаба остались только голые стены и обломки мебели. Абверовцы уничтожили все, что не смогли вывезти с собой. Разбитые шкафы, стулья и табуретки валялись в коридорах и кабинетах. В одном из них Барышников задержался и принялся рассматривать странный то ли чертеж, то ли рисунок на стене. Краска еще не успела облупиться и потускнеть. В верхней части рисунка выделялась взятая в кавычки буква «Г», ниже под ней стояла цифра двадцать семь, к хвостику которой прилепилась маленькая «я», вправо от нее вела жирная стрела, заканчивавшаяся заглавной «К». Иванову и Коломийцу наскучило разглядывать этот ребус, тем более что через разбитое окно со двора потягивало тошнотворным запахом тлеющих тряпок. Они крутили носами и нетерпеливо переминались за спиной подполковника. Он, казалось, не замечал их недовольного сопения и как завороженный разглядывал рисунок. Затем сделал резкий шаг вперед, коснулся рукой буквы «Г», словно убеждаясь в ее существовании, и, обернувшись, спросил:

– Андрей Иванович, тебе этот рисунок ни о чем не говорит?

– А черт его разберет! Какая-то китайская грамота, – пожав плечами, ответил он.

– Нет, ты получше присмотрись, – настаивал Барышников. – Как ты думаешь, что могут означать двойка и семерка?

– Вроде день, а может, код, – терялся в догадках Иванов.

– Почти угадал! Предположим, день, а что стоит за «я»?

– Владимир Яковлевич, я тебе не китайский мандарин, чтобы…

– Может, двадцать седьмое января? – не выдержал Коломиец и тут же смешался под сердитым взглядом своего начальника.

– Правильно мыслишь! – подбодрил Барышников. – Что еще на ум приходит?

– Товарищ подполковник, так в тех самых числах абверовцы дали деру из Краснодара! – осенило капитана.

– Молодец! – воскликнул Барышников и повел пальцем по стрелке к букве «К».

– К… Краснодар? Нет! Наверное, Киевская, – строил предположения Коломиец.

– Хорошо соображаешь! Уже теплее! Теперь все вспоминаем – какие под немцами остались станицы?

– Стоп! Это Крымская! Точно – Крымская! Их штаб сейчас находится в Крымской! – первым сообразил Иванов и в подтверждение своей версии стал приводить аргументы: – Надежно прикрыта Голубой линией – Леселидзе с Брежневым об нее шестой месяц зубы ломают. Но самое главное, от Крымской рукой подать к портам в Геленджике и Туапсе.

– Вот вам и китайская грамота, теперь все сходится! Гесс или кто там еще засел со своим выводком в этой самой Крымской! – подвел итог Барышников.

– Ну, ты и голова, Владимир Яковлевич! – не смог скрыть своего восхищения Иванов и, хитровато сощурив глаза, спросил: – Тогда, наверное, скажешь, что или кто стоит за буквой «Г»?

Барышников загадочно улыбнулся и уклончиво ответил:

– Помилуй меня, Андрей Иванович, я тебе не Вольф Мессинг, чтобы через стенку видеть, едем в отдел – там и поговорим.

– Что, так сразу и нельзя?! – не отставал тот.

– А сто грамм нальешь?