Загадка фарфоровой балерины

А ночью почему-то плакала Катя. Настя проснулась от приглушенных всхлипов и, прислушавшись, поняла, что доносятся они со стороны Катиной кровати. Привычно монотонно тикал будильник. Густо пахло цветами. Ее розы стояли на подоконнике. Цветы Тани, которые она не забрала домой – на столе. Это были орхидеи от Королевича. Те, что подарил Павел, девушка увезла. Опять тихие всхлипы… Не известно, слышала ли Тома. Никто из девочек не встал, чтобы узнать, что случилось.

Глава 11. Мамина сестра

Настя тоже отправилась домой на один вечер и должна была вернуться следующим утром – как раз к началу занятий. Совершеннолетие отмечали в узком семейном кругу. Приглашать-то было некого. Девушка с тоской вспоминала свой прошлый день рождения. Тогда отец не поскупился на роскошные подарки. Сколько бы ни сетовали врачи на маленькие зарплаты, но оперирующему хирургу-травматологу было грех жаловаться. Благодарные пациенты то и дело совали в карман конвертик. Хирургом отец был отличным, так что благодарности вполне заслуживал. Поэтому семья Насти могла себе позволить хоть и не роскошную, но вполне безбедную жизнь. Мать в свое удовольствие работала учителем музыки, не заботясь о семейном бюджете. Дочь еще в детстве получила в подарок собственный компьютер, потом был айфон, шубка и масса других дорогостоящих вещей, значительно повышающих жизненный комфорт и статус в любом коллективе. На празднование Настиного семнадцатилетия пригласили множество друзей и родственников. Отмечали в ресторане. Столы ломились от изысканных блюд и бутылок с дорогим спиртным. Отца очень уважали в городе, а потому и подарки Насте преподносились довольно солидные. В основном это были деньги. Девушка решила копить на собственный автомобиль. Вопреки ожиданиям она не была избалованной папиной дочкой. Профессиональный спорт всегда вносит свои коррективы в характер. Настю он научил жизнестойкости, умению принимать трудности и иногда довольствоваться малым.

Но сейчас все это было в прошлом. А реальность – советская трешка на окраине города и учеба в хореографическом училище. Отец здесь больше не светило медицины, а сама она – не спортсменка и не будущий медик. Однако именно их двоих все устраивало.

Вот и сейчас папа рассказывал что-то о своей работе, о новых знакомых и еще о политике. Но Настя слушала вполуха. Вечер не предвещал ничего интересного. Мама испекла пирог, и хотя Анастасия привезла купленный в магазине торт «Прага», все налегали на домашнюю выпечку. Раньше она совершенно иначе представляла себе празднование своего совершеннолетия.

Однако надо отдать должное родителям, они таки удивили – подарили ей дорогущие джинсы. Легендарная Montana, которую Томкин брат обозвал «пшековским дерьмом». Кстати, она так и не поняла, при чем тут Польша, ведь джинсы вроде бы поставляли в СССР из Западной Германии. Еще недавно Настя ни за что бы не поверила, что однажды будет так рада обычной шмотке. Как все же поменялись приоритеты за эти несколько недель!

– Ну вы даете! Это же дорого! Откуда такие средства? – изумилась именинница.

– Отец на работе у фарцовщика взял. Размер маленький, да еще и талия нестандартно узкая. Может, модель такая, а может, брак. Поэтому никто не покупал. Вот их и отдали чуть дешевле, – пояснила мать.

Девушка улыбнулась своему отражению во время примерки. Сидят отлично, подчеркивая все, что нужно. Томка обзавидуется. Вот бы еще кое-кто другой обратил внимание… А может и к лучшему, что не обращает? Настя закусила губу и в который раз зареклась об этом думать. Не следует портить себе настроение в праздник. И без этого хватает забот.

Довольный отец беспрестанно нахваливал купленные для дочери джинсы. Говорил, что Montana – признак крутизны владельца. Рассказывал какой-то старый детский анекдот о медведе, называвшем себя «Рэмбо», корове и вороне, которая раскрывала крылья и говорила «Montana»… В чем юмор, Настя не поняла, но все равно улыбалась.

Ольга Александровна наготовила столько, что все общежитие можно было бы накормить. Она вообще любила разводить бурную деятельность по поводу и без.

Было заметно, что квартира стала уютнее. Появились какие-то мелочи, вроде статуэток и вазочек. Зал украшали бежевые шторы с узором в виде геральдических лилий, которых не было в прошлый ее приезд.

– Давно я так вкусно не ел, – заметил отец. – Все-таки чувствуется, что продукты качественнее, чем у нас.

Мать, с момента попадания в прошлое пребывавшая в унылой меланхолии, лишь фыркнула в ответ. Ей по-прежнему не нравилось жить в восьмидесятых.

– Ма, па, вы же понимаете, что никому не следует рассказывать о будущем? – осторожно спросила Настя.

– Почему? – удивилась Ольга Александровна.

– Потому что нас могут счесть сумасшедшими, – заметил отец.

– И, кроме того, мы не можем быть точно уверены, что все так и будет, как мы думаем.

– Логично, – кивнул Андрей Васильевич.

– Мам, ты же еще никому ничего не говорила?

– Нет, конечно. Я же ни с кем, кроме тебя и папы, не общаюсь.