Загадка гибели линкора «Новороссийск»

С октября 1931 года по август 1932 года Пархоменко служил младшим артиллеристом на эсминце «Карл Маркс» — из серии старых «Новиков», затем при постановке эсминца в завод, до января 1933 года он исполнял обязанности помощника командира на этом же корабле. Стоит обратить внимание на тот факт, что, переведенный на Балтику, Пархоменко с января по октябрь 1933 года продолжил службу в должности командира артиллерийской боевой части эсминца «Володарский», — значит, факт исполнения обязанностей старшего помощника на «Марксе» командованием не был принят всерьез. Более того, знания и навыки командира БЧ-2 Виктора Пархоменко требовали повышения квалификации, и с ноября 1933 года по март 1934 года капитан-лейтенант Пархоменко обучается на артиллерийском секторе специальных курсов командного состава ВМС РККА. Должен заметить, что в те годы на годичных курсах даже из зайца могли подготовить настоящего корабельного артиллериста. Но, должно быть, зайцы легче усваивали курс артиллерийских наук, чем бывшие политработники. После окончания «классов» Пархоменко не рискнул возвратиться на балтийские миноносцы и продолжил службу на Дальнем Востоке. В 1934–1936 годах он — помощник командира монитора «Вихрь» в составе бригады мониторов Амурской флотилии. Где-то рядом с ним прорабом группы гидрографического обеспечения флотилии начинал службу лейтенант Григорий Хуршудов.

С учетом большой ротации кадров той поры у тридцатилетнего офицера были неплохие перспективы стать командиром речного монитора. Но, видимо, партия направила туда, где трудней, и где в большей степени требовался «партийный» подход и в меньшей степени — командные навыки и знания морских наук. Похоже, что еще со времен задорной комсомольской юности Виктора Пархоменко неудержимо манил дурманящий запах флотской казармы. С июня 1936 по март 1937 года капитан-лейтенант В.А. Пархоменко служил на должности помощника командира учебного отряда, а в 1937–1938 годах, с учетом все той же ротации кадров, — в должности начальника штаба учебного отряда. В феврале 1938 года на вихре кадровых перемен на должность командующего Амурской флотилией был назначен комбриг Филипп Сергеевич Октябрьский — такой же старый «партиец», с дипломом ублюдочных «параллельных» классов. Тогда же последовала очередная судорожная попытка Пархоменко войти в командную «струю». С мая 1938 по январь 1940 года капитан-лейтенант Виктор Пархоменко — командир монитора «Красный Восток» Амурской Краснознаменной флотилии. В ноябре 1939 года Филипп Октябрьский назначается командующим Черноморским флотом вместо направленного командовать Тихоокеанским флотом флагмана 1-го ранга Ивана Степановича Юмашева. Перед убытием в Севастополь Филипп Сергеевич успел подписать Виктору Пархоменко направление на командный факультет Военно-морской академии, но начать занятия в академии удалось лишь в 1940 году. Появилась реальная возможность таки получить высшее образование, по сути, не имея среднего. И опять «прокол» — в связи с началом войны слушатели академии откомандировываются на флоты. Это, однако, не помешало Виктору Пархоменко с тех пор сохранять пометку в личном деле: «Досрочно выпущен из академии в связи с началом войны…» Хотелось бы знать, как, проучившись в академии три семестра, досрочно «выпуститься» (?) при стандартном в ту пору трехлетием курсе обучения.

Опять проблема с выбором места службы — не на Балтику же возвращаться, а то ненароком опять в артиллеристы запишут, не посмотрят на то, что «академик». Капитан 3-го ранга Виктор Пархоменко направляется в распоряжение командующего Черноморским флотом, под крыло заслуженного амурца — контр-адмирала Октябрьского. Но в суматохе первых недель войны Филиппу Сергеевичу было не до того, чтобы определить «выпускнику» академии достойную должность. Так, в июле 1941 года капитан 3-го ранга Пархоменко назначен командиром дивизиона канонерских лодок, приписанных к Дунайской флотилии, которой в ту пору командовал еще один бывший «политрук» и бывший выпускник «параллельных» классов контр-адмирал Абрамов. Должно быть, я по недомыслию назвал «параллельные» классы — ублюдочными, а по некоторым признакам, выпускники этой «бурсы», воображали себя чуть ли не членами «рыцарского ордена», не давая себе отчета в том, что с своем стремлении создания «пролетарского» флота в лучшем случае имитировали местечковый филиал масонской ячейки. Но нужно отдать им должное — поражали окружающих беспринципностью, воинствующим напором, присущим дилетантам, и «своих» тянули изо всех сил.