Загадка кольца с изумрудом

— Вы, должно быть, смертельно устали. — Джефф поспешил приводить Летти вверх по ступеням, пока она не увидела, что во втором салоне.

— Я отдохнула в дороге. — Летти приостановилась и задрала голову, изумленная необыкновенной резьбой над дверыо в спальню. Джефф торопливо завел ее внутрь, не позволяя рассмотреть, каким забавам в греческом стиле предаются вырезанные фигурки.

Все более смущаясь, он поставил подсвечник на мраморную столешницу, что опиралась на игривого вида кариатид с бюстами, в сравнении с которыми грудь Летти казалась весьма скромной.

Она начала сомневаться, что Джефф привез ее в обычный дом, особенно когда раскрыла лежавшую на ночном столике книгу в кожаном с золотом переплете и увидела картинки. Монахи подобное определенно осудили бы.

Джефф захлопнул книгу, но Летти успела разглядеть на одной из картинок слившуюся в объятиях парочку.

— Хозяин дома весьма увлечен… философией, — попытался вывернуться Джефф.

Летти снова протянула к книге руку.

— Насколько я успела заметить, это не похоже на труд Аристотеля.

— Аристотель изучал движения небесных тел. — Джефф ловко перехватил книгу, засунул ее в выдвижной ящик и рывком закрыл его.

— А тут движения совсем иного рода, — произнесла Летти, многозначительно кивая на ящик. — Ничего небесного я в них не заметила.

— Да, но… Забудьте об этом. — Джефф покачал головой. — Я что-то хотел сказать… Не помню.

Восхищенно озираясь, Летти прошлась взад и вперед. Она не то что не бывала в таких комнатах прежде — даже представить себе подобного не могла. Посередине стояла кровать — огромная и невообразимо роскошная. Прозрачный розовый полог с золотистым отливом держали улыбающиеся золотые купидоны. Кровать устилали несчетные ярды розового шелка, украшенного и расшитого золотистой тесьмой и нитью. От обилия розового у Летти защипало глаза.

Наверху пестрел купол, на который она обратила внимание снаружи. Ей представилось, как дневной свет, проходя сквозь разноцветные стекла, падает на розовую постель желтыми, синими и зелеными пятнами. Или на кожу того, кто лежит в этом шелковом море.

Почувствовав, что щеки у нее становятся ярче, чем покрывала, Летти задрала голову и принялась с особым вниманием рассматривать дивный потолок. Над стеклом, вырезанные на внутренней стороне купола, красовались боги Олимпа. Главенствовал над всеми, вопреки правилам, вовсе не Зевс, а Афродита, чему, похоже, была безмерно рада.

— Чей это дом? — требовательно спросила Летти.

Джефф засунул руки в карманы с решимостью человека, готового идти до конца.

— Одного моего друга.

Летти подняла брови.

— Да нет, вы не то подумали, — смутился Джефф. — Мы вместе учились в Итоне. Сюда он приглашает в гости дам.

— Хм-м… — неопределенно промычала Летти. Гостьям в столь необычном доме слово «дамы» вряд ли подходило.

Джефф сделал шаг в сторону, заслоняя собой фарфоровые часы с фигурками пастуха и его подружки, что тешились на лоне природы такими забавами, о коих поэты и те осмеливались говорить лишь намеками. Мог бы и не стараться — столь же сомнительного вида вещицы тут были повсюду.

— Поскольку теперь дом пустует, я спросил, нельзя ли мне пока здесь пожить, — быстро пояснил он. — Район тут тихий, и слугам щедро платят, дабы не совали нос не в свои дела.

Летти смутилась.

— А что, если ваш друг подумает?..

— Его сейчас нет в Дублине.

У Летти вспыхнули щеки.

— Тогда слуги решат, что…

— Да.

— О! — Летти тяжело опустилась на постель, устало потирая лоб, — девица в скромном черном платье среди бурного шелкового океана. — Впрочем, вид у меня, наверное, соответствующий…

Совестливость Джеффа снова сыграла с ним злую шутку. «Теперь, — подумал он, — самое время принести извинения за все обиды, что я ей нанес. Вовсе не для того, чтобы затянуть ее в постель, лишь справедливости ради».

Нет, он немного лукавил с собой.

— Прошу меня простить. — Джефф сел рядом, и пуховая перина услужливо промялась.

— Хотя не так уж все и скверно, — произнесла Летти, задирая голову, чтобы хорошенько рассмотреть счастливые божества на потолке. — Если не думать о розовом.

— Розовом? — О чем она толковала? О Розовом Тюльпане? Хотела сказать, что запятнанное имя не слишком ее угнетало, но шпионские игры уже сводили с ума? Забавно, ведь Джеффу казалось, что как раз шпионство досаждает ей меньше всего.

— О покрывале, — пояснила Летти. — Огромном и слишком ярком, том, на котором вы теперь сидите. — Она похлопала по покрывалу.

— Ах да. — О столь несущественных мелочах Джефф обычно не задумывался. — Вообще-то я извинился далеко не только за покрывало.

Глаза Летти блеснули.

— Еще и за кариатид?

Джефф невольно улыбнулся:

— Я вовсе не об этом, вы прекрасно понимаете.

Летти потупила взор и едва заметно качнула головой.

— Я устала гадать, что вы подразумеваете под той или иной фразой.

— Хорошо, изъяснюсь проще. — Джефф взял ее за подбородок и заглянул в глаза. — Простите меня за то нелепое оскорбление. За то, что я втянул вас в эту историю. За то…

— Довольно. — Летти прикрыла его рот рукой. — Прошу вас, не продолжайте.