Загадка Меривезера

– Нет, мистер Ван Гартер, это не странно, – сказала она. – Вероятно, все мы в это время были на кухне – готовили ужин. То есть все, кроме миссис Парнхэм. Она поднялась наверх и пробыла там довольно долго – это было между десятью и одиннадцатью часами. В то время моя мама и мисс Парнхэм еще не вернулись. Они уходили в кино. Мистер Флип также еще не пришел. Так что в передней части дома никого не было, и там работало радио. В дом могла бы войти хоть дюжина человек, и мы бы не заметили.

– Все это время входная дверь была не заперта? – спросил мистер Шоттс.

– Почему? Она всегда заперта. У Тони Шарвана был ключ. Я имела в виду, что мог бы войти любой, у кого был ключ.

– А что насчет щеколды на сетке?

– Если дверь закрыта, ее не защелкивают, кроме как по ошибке.

– Вы готовы присягнуть, что между десятью и одиннадцатью часами она не была защелкнута?

– Не могу. Но я уверена, что заперта была только дверь. В таких случаях сетку никогда не запирают – иначе мы не могли бы войти. Все, у кого нет ключей от гаража, – она вздохнула и раздраженно закончила: – Мам, не можем ли мы пройти в гостиную и сесть там? Почему мы должны стоять здесь?

Миссис Бейли поспешно извинилась, провела нас в гостиную и, пообещав принести чего-нибудь освежающего, удалилась на кухню вместе с Дот.

– Если это имеет значение, – сказал Пол Кизи, – то, когда я пришел, защелка была закрыта. Мистер Флип был в холле и отпер ее для меня.

– Я не думал об этом, – сказал Освальд в ответ на вопросительный взгляд мистера Шоттса. – Мы только что обнаружили смерть. Я увидел, что телефонный провод перерезан. Услышав, что мистер Кизи на крыльце, я открыл дверь. Я не помню, как отпирал сетку. Но вполне мог отпереть ее – автоматически.

Мистер Шоттс записал что-то в блокнот, даже не представляю, что именно. Эвадна Парнхэм захлопала глазами и подалась вперед:

– Извините, но я думаю, что мистер Шарван пришел не один. Все это время с ним был кто-то еще – убийца, тайный враг. Этот враг застрелил его и сбежал.

– Почему он должен был привести его с собой? – скрывая зевоту, спросил мистер Шоттс.

– Они говорят, что дверь была заперта, я имею в виду, входная дверь. Значит, Тони Шарван открыл ее, не так ли? Хотя, может, у тайного врага был ключ… Знаю, это ужасно запутано. Но я так думаю.

– Хм, – отозвался лейтенант Уирт. – Сами вы весь вечер провели в кинотеатре вместе с миссис Бейли, не так ли?

– О, нет, – улыбнувшись, ответила она, а я вздрогнул, так как догадался, что последует за этим. – С миссис Бейли была моя дочь, мисс Парнхэм.

Из тщеславия и забавы ради она называла «дочерью» бедную старую Сару.

– Миссис Парнхэм является мачехой мисс Парнхэм, – пояснила Вики, а сержант Кэмпбелл отвлекся от своих раздумий и заметил:

– Если это было самоубийство, то ему не было необходимости приводить кого-то с собой. Нам нужно заняться вопросом, кто же убрал оружие.

Сара Парнхэм что-то пробормотала, и хотя я не мог разобрать ее слов, но в них ясно слышалось ее нетерпение.

– Нет, – заявил сержант. – Мисс, это не так уж и неразумно. Например, из-за страховки, или…

К счастью, именно в этот момент вошли миссис Бейли с Дот. Они несли подносы со стаканами холодного имбирного эля, так что из вежливости спор был приостановлен, и мы промочили наши пересохшие глотки. Но скоро, слишком скоро среди нас вновь появился мистер Голдбергер; возможно, его привлек звон посуды.

– Ну, ну, ну. Что здесь происходит? – спросил он.

Глава XIX

В его словах и манерах были довольство и почти веселье. Я почувствовал, что хоть на одном сердце, наконец, стало радостно, а в душе появилась надежда. Поэтому когда его настроение вдруг испортилось, стало тревожно. Имбирный эль он выпил залпом, затем взглянул на стакан, словно в том было горькое лекарство, аккуратно поставил его на книгу на столе и печально сказал:

– Если какая пташка и выбросила пушку из окна, то, скажу я вам, сделано это было так, чтобы не оставить отпечатков ни на окне, ни где-либо еще.

– Готова поспорить, он не выбрасывал его из окна, – сказала Эвадна Парнхэм. – Держу пари, он вынес его из дома в собственном кармане и выбросил его, когда уходил.

– Кто? – мистер Шоттс задал вопрос так громко, что все мы подпрыгнули. – Леди, – он указал на Эвадну Парнхэм, – как вы думаете, кто вынес оружие в кармане?

– Я? Откуда мне знать?

– Вы сказали «он». Но это могла быть и женщина, не так ли?

– Возможно, – легко признала она. – Но я не могу представить, как женщина убивает Тони Шарвана.

– Вы знали его довольно хорошо?

– Не вполне. Он прожил здесь всего около полугода. Но не думаю, что в нем было что-то трудно постижимое.

– Он вам нравился, не так ли?

– Прошу прощения, – вставила Сара Парнхэм, – но я не вижу причин для столь тщательного допроса миссис Парнхэм. Мистер Шарван нравился всем нам. Он не предоставил ни одной причины недолюбливать его. Вы записываете наши слова. Так принято или?..

– Нет-нет, – заотпирался мистер Шоттс. – Я не веду записи, просто временами делаю заметки. Как правило, – с укоризной добавил он, – в делах такого рода люди только рады оказать следствию любую помощь.