Загадка Отилии

Паскалопол распоряжался спокойно и решительно. Фе­ликсу нравилась его властная хозяйская манера. Вдруг Отилия взвизгнула — введенный в заблуждение ее белым платьем буйвол вытянул длинную, поросшую волосами морду и обнюхивал платье, намереваясь его пожевать. Паскалопол ударил его кнутом, и животное отпрянуло, на­валившись на других. Одна из запряженных в бричку лошадей заржала, увидев верхового. Стадо медленно рас­текалось, точно огромный поток лавы, поднимая густую пыль, и на другом конце степи тоже заклубились и по­ползли облачка. Паскалопол стегнул лошадей, и бричка покатилась.

— Паскалопол, — спросила Отилия (Феликс отметил про себя фамильярность этого обращения), — для чего нужны буйволы? Ведь они такие противные!

— Они очень сильны и хорошо ходят в ярме, — отве­тил помещик.

Темная, испещренная кустиками сорняков степь поне­многу заиграла всеми красками. Необозримые пашни те­перь уже четко отделялись одна от другой: беловатые — овес, зеленые — кукуруза. Длинные узкие темно-зеленые полоски между ними означали картофельные поля. Боль­шие квадраты жнивья и квадраты клевера образовывали геометрический узор на этом громадном разостланном на земле ковре. Вдали, на горизонте что-то чернело, там уга­дывалась плотная завеса акаций, из которой выглядывал какой-то маленький сияющий плод.

— Вон там церковь, — показал на него кнутом Паска­лопол.

Чем ближе подъезжали они к пашням, тем пестрее ста­новилось жнивье и скошенные луга. Они были усеяны васильками и желтыми цветами скерды. Отилия указы­вала рукой то направо, то налево, пытаясь выделить один цветок из миллиарда. Мирно разгуливали длинноногие аисты. Паскалопол остановил бричку, обвязал вожжи во­круг ручки тормоза и, спрыгнув на землю, принялся со­бирать васильки. На лбу у него выступил пот. Феликс тоже сошел и стал рвать цветы. Когда он вернулся к бричке, то увидел, что Паскалопол приближается с про­тивоположной стороны с большим букетом и вручает его Отилии. Феликс готов был протянуть Отилии, смотрев­шей в другую сторону, и свои цветы, но его остановило странное чувство. Он решил, что не следует делать это в присутствии помещика, которому может быть неприятно соперничество со стороны такого, не слишком желанного гостя. Феликс выпустил из рук цветы, они упали возле колес экипажа.

— А ты ничего не собрал? — спросила его Отилия, когда бричка тронулась.

— Они красивы только в поле, жаль их срывать, — ответил он.

Когда проехали еще километра два, Феликс увидел густые заросли акаций, расположенные довольно далеко друг от друга. Они миновали одну полосу деревьев, потом другую, и внезапно в самом центре четко разграниченных полей возникли две квадратные группы строений. Вслед­ствие обмана зрения, который порождала эта бесконечная равнина, здания принимали монументальные размеры и казались настоящими крепостями. В левом квадрате под­нимались высокие стены под крутой черепичной крышей; правый, более обширный, был занят большим фруктовым садом и обнесен забором из толстых досок, кое-где поддер­живаемых каменными столбами. Бричка направилась к группе красных зданий, затем, объехав их, покатилась к саду, где землю покрывал пышный травяной ковер, и повернула к самому дальнему углу зеленого квадрата — там виднелись высокие каменные ворота. Въехав в ворота, они очутились на окаймленной низенькими каменными столбиками и усыпанной мелким гравием аллее, из глубины которой выглядывала терраса большого белого дома. Кони побежали быстрее, и вскоре бричка остановилась у крыльца. Паскалопол соскочил на землю и, слегка по­клонившись, сказал

— Добро пожаловать в мои владения.

Отилия встала, готовясь тоже спрыгнуть с брички, Паскалопол ждал внизу, протянув к ней руки; последовало краткое объятие, которое помещик постарался про­длить. Чтобы скрыть свое явное удовольствие, Паскалопол подождал Феликса, взял его под руку и повел вверх по лестнице.

— Видите ли, для молодого человека здесь школа энер­гии. Вы сможете извлечь для себя много полезного, — ска­зал он.