Загадка пропавшей экспедиции

Белчер, командующий флотом из пяти британских кораблей с 1852 по 1854 гг., в свое время приказал, чтобы одно из этих судов, «Норс Стар», под командованием Уильяма Джона Самуэля Пулена, осталось на острове Бичи и служило базой для других экипажей. Прямо перед монументом, на нижней террасе находится остов Нортумберлендского дома — склада провизии, построенного командой «Норс Стар» в 1854 г. В начале XX века его еще можно было отремонтировать, но затем он постепенно разрушился. Каменная часть постройки выдержала испытание временем, а от деревянной стены остались только обломки. В самом сооружении и вокруг него были разбросаны сотни, а может быть, и тысячи обломков, бывших некогда частями самой конструкции или емкостей с продовольствием (преимущественно фрагментов деревянных бочек и металлических обручей), когда-то хранившихся внутри. 6 августа 1927 г., когда Бантинг и Джексон посетили Нортумберлендский дом, строению уже был нанесен значительный ущерб, хотя Джексон отметил в своем дневнике, что «там находится множество бочек для воды — тридцать или сорок штук, которые можно использовать и сегодня». Бантинг, однако, записал, что «медведи прогрызли дыры в некоторых бочках, достаточно большие, чтобы просунуть голову и шею, и выпили все содержимое до последней капли». Предметы, разбросанные по острову Бичи, по непонятной причине остались незамеченными сотнями участников различных экспедиций, посещавших это место после 1850-х годов. Странно, что даже на таком маленьком острове эти артефакты смогли затеряться.

Осмотрев южные берега острова во время своего похода, Битти подумал об остатках судна «Бридлбсйн», направленного из Англии с продовольствием мя кораблей под командованием Белчера. По еле крушения во льдах «Бридлбейн» затонул у острова 21 августа 1853 года. В 1980 г. канадский исследователь подводного мира доктор Джо Мак-Иннис обнаружил остов сильно поврежденного судна на глубине 330 футов (100 м) и в 1983 г. возглавил команду аквалангистов, исследовавшую эти обломки.

Вернувшись в лагерь, Битти обнаружил, что команда не может найти себе места в ожидании разрешения на продолжение работ. Понимая, что до конца этого лета они скорее всего не успеют закончить исследования, Роджер Ами решил вернуться в Эдмонтон, где его ждал ряд срочных дел. Он покинул остров Бичи 15 августа.

Наконец 17 августа Битти получил радиограмму из офиса «Полар шельф» в Резолюте с разрешением на проведение эксгумации, вскрытия и перезахоронения Джона Торрингтона. Когда письмо с разрешением зачитали по радио, у всех вырвался вздох облегчения, и вновь появились энергия и энтузиазм. Последнее письмо также предписывало ряд процедур на тот случай, если у людей Франклина будут обнаружены заразные заболевания. Любой желающий в Арктике мог поймать этот радиосигнал и услышать, как оператор зачитывал: «Если в случае раскопок доктор Битти обнаружит какие-либо свидетельства инфекционной болезни в артефактах или эксгумированных телах, работы следует прекратить».

Работа по очистке последнего слоя льда, перемешанного с гравием, началась немедленно, и источник странного запаха вскоре стал очевиден. Его издавало не разлагающееся тело усопшего, как боялись поначалу, а гниющая шерстяная ткань, которой был обит гроб.

Когда добрались до его крышки, внезапно налетел ветер, и большая черная туча нависла над островом. Стены тента, защищающего раскоп, начали громко хлопать, и, поскольку погода продолжала ухудшаться, исследователи бросили работу и переглянулись. Возникло очень странное ощущение, а Коуэлл даже заметил: «Мы будто участвуем в фильме ужасов». Некоторые члены команды настолько нервничали, что Битти решил прекратить на сегодня все работы. В ту ночь ветер не прекращался, он рвал стены палатки Битти всю ночь, ударял пологом по его лицу и мешал спать. Русзала, не в состоянии уснуть, коротала ночь в одном из больших шатров. Все волновались, что ветер опрокинет навес над могилой Торрингтона, и постоянно проверяли, стоит ли он на месте. Рано утром сильнейший порыв ветра приподнял одну из палаток и унес ее на соседнюю террасу. Только веревка, привязанная к металлическому колышку, удержала ее на месте. Затем шквал наконец утих, и палатку смогли демонтировать. На удивление, все повреждения оказались незначительными, и работа продолжилась на открытом воздухе.

Занятые лихорадочной работой, ученые совершенно забыли о времени. Этому способствовал и тот факт, что полярным летом солнце практически не покидает небосвод. Люди ели, когда чувствовали, что проголодались, ложились спать, когда ощущали усталость. Режим сбился настолько, что «рабочий день» растянулся до двадцати четырех часов в сутки. Единственное, что не давало полностью потеряться во времени, — это регулярные сеансы радиосвязи в 7 часов утра и 7 часов вечера с операторами «Полар шельф», во время которых ученые получали прогноз погоды и сообщения, а также узнавали новости из других районов Арктики.