Загадка Таля. Второе я Петросяна

Итак, в XXIV чемпионате от «железного Тиграна» осталось одно прозвище. Петросян словно мстил себе за долгую диету и теперь, получив волю, бесшабашно пировал. В поисках утраченной агрессивности он потерял непробиваемость в защите, но ничуть не жалел об этом. Петросян проиграл четыре партии — вдвое больше, чем в Амстердаме, но зато выиграл семь! Он уступил «свое» четвертое или пятое место, разделив с Корчным седьмое-восьмое, но зато вышел из этого испытания возмужавшим и помолодевшим в одно и то же время.

Скинув цепи осторожности, он почувствовал необычайный подъем духа. Он знал — сделать предстоит еще многое, пройдут еще годы, пока он освоится в новой (или старой?) роли, но начало было положено.

Следующий, XXV чемпионат страны был одновременно зональным турниром. Хотя здесь спортивная цель — попасть в четверку — подавляла собой творческое начало и никто не упрекнул бы Петросяна в чрезмерной осторожности, он все же боролся вместе с Талем и Спасским за первое место. Не за второе или третье, а именно за первое! Правда, в этом турнире особенно рисковать он не мог, и как и все, придерживался, в основном, отборочной тактики, но на легкую ничью с ним, на его «злостное миролюбие» уже мало кто мог рассчитывать.

Этот чемпионат проходил в начале 1958 года в родном городе Таля — Риге. До четырнадцатого тура Петросян шел в ведущей группе, затем догнал лидера — Спасского, а после шестнадцатого тура единолично возглавил турнир. В следующем туре он сохранил лидерство, но в восемнадцатом, предпоследнем, туре его настиг Таль.

В последний день Петросян играл черными с Авербахом, а Таль, тоже черными, со Спасским. Таль и Петросян имели по одиннадцать с половиной очков, Авербах и Спасский — по десять с половиной (у Бронштейна было одиннадцать очков). Хотя партия с Авербахом длилась всего двадцать два хода и кончилась вничью, она была начинена взрывчатыми веществами. Достаточно сказать, что в один момент Петросян предложил жертву ладьи. Правда, именно «предложил», потому что принятие жертвы было не обязательно. Авербах благоразумно отклонил предложение, и спустя несколько ходов соперники заключили мир и немедленно присоединились к зрителям.

Наблюдали они за одной встречей — Спасский — Таль, так как Бронштейн во встрече с Корчным не стал искушать судьбу и тоже вскоре согласился на ничью. В партии же Спасского с Талем шел бескомпромиссный разговор. В примерно равной позиции черные предложили ничью (что позволяло Петросяну разделить с Талем первое-второе места), но Спасский решил продолжать борьбу, и, как показало дальнейшее развитие событий, не без оснований. Партия была отложена в сложной позиции с шансами на выигрыш у Спасского.

Идя на следующее утро доигрывать встречу, Спасский встретил Петросяна и с улыбкой сказал:

— Сегодня вы станете чемпионом.

Осторожный Петросян промолчал, даже не улыбнулся в ответ. Он всегда испытывал недоверие к излишней уверенности и предпочел бы увидеть Спасского более собранным.

Доигрывание подтвердило опасения Петросяна. Поначалу Спасский решительно преследовал черного короля и в один из моментов действительно мог сделать Петросяна чемпионом, но упустил эту возможность, а постепенно упустил и инициативу. И случилось то, чего перед началом доигрывания никто не мог предположить: Спасский потерпел поражение. Он действительно сделал чемпионом, но не Петросяна, а Таля, себя же лишил возможности участвовать в межзональном турнире…

Даже несмотря на обидный сюрприз, преподнесенный Спасским, Петросян был доволен итогами чемпионата. Его стиль продолжал совершенствоваться, накапливал в себе новые свойства. В этом соревновании, например, у Петросяна проявилась необычная для него черта — стремление ставить перед собой психологические задачи.

Надо сказать, что Петросян с его твердой верой в принципы, с его преданностью логике всегда относился к психологическим факторам настороженно, чтобы не сказать — с подозрительностью. Если позиция объективно сильнее, можно играть на выигрыш, если ясного и конкретного преимущества нет, не поможет никакая психология — вот как он обычно рассуждал.

Полной глубокого психологического смысла была, например, его партия с Талем. Петросяну предстояло играть черными. Какой выбрать дебют против этого задиры — отважного и коварного, напористого и изворотливого? Наверное, такой, который позволил бы, прежде всего, создать активную позицию, где фигуры имели бы большой простор для маневрирования и в случае необходимости могли быть переброшены с одного фланга на другой.