Загадки академии темных сердец

Обычно созвучные чувствовали воздействие своего мага — темное сердце и остальных. Будто две разных мелодии, два цвета — белый и черный. А она могла этих остальных различать, пусть и не безошибочно. У нее был белый — ее созвучное темное сердце — и тысячи других цветов и оттенков. Лиярт не рассчитывал на такую удачу, но когда они испытали созвучность на обычных магах и выяснили, что Мера понимает, кто из них действовал, патрон засиял, как начищенный чайник. Сказал, искали такого созвучного специально, но подходящего типажа не нашлось, а тут почти случайно принц послал им отставную фаворитку. Потом услышала невзначай, как Лиярт предлагал выписать чек новой пассии принца за помощь. Мера горько усмехнулась. Странно было осознавать, что ее потеря и боль для других — лишь повод пошутить.

— Закрывай ставни и спускайся! — оторвал от тяжелых мыслей Зилант.

Запахнула окно и осторожно двинулась вниз. Оступилась на последней ступеньке, но женишок любезно подхватил и не дал упасть. Попав в объятия Магрея снова, Мера вдруг поняла, что рядом с ним приятно находиться и без всякой магии. Милый неглупый молодой мужчина. И обнимает божественно: кажется, все вокруг нереально, есть только он и его сильные руки. Тут же одернула себя: это просто тоска по Тею. Попыталась высвободиться из захвата, но не тут-то было! Зилант сжал ее сильнее и наклонился над ухом.

— Пообещай погулять со мной завтра. Клянусь, буду паинькой, — прошептал он заговорщически.

— Уговорил, — усмехнулась Мера. — Только обязательно паинькой.

— Самым примерным, — улыбнулся Зилант и выпустил ее из объятий.

Облизнулась и глубоко вдохнула, отгоняя желание поцеловать женишка. «Не мешало бы определиться насчет Магрея, — пронеслось у нее в голове. — Эти метания могут плохо закончиться». Будто угадав ее мысли, он потащил к выходу.

— Вот теперь отведу тебя в комнату. Приключения, попытки поцелуя, задушевные разговоры были, можно и спать. Завтра у вас важная практическая работа. Нужна свежая голова.

Мера скорчила рожицу. Намек, что надо еще успеть выучить последние лекции, оказался слишком прозрачным. Магрей не ставит оценки за красивые глазки, зато предупреждает своих пассий о проверках. Хочешь не хочешь — приходится готовиться.

Расстались раньше, коридоры шумели множеством голосов: посетители весеннего ритуала расползались по комнатам. В спальне ждала медитирующая Лара. Амулеты на шее старосты слабо светились, а рядом в клетке лежал мертвый птенец. Похоже, сила опять вышла из-под контроля и птичка приняла на себя главный удар. Зузи чирикала так тревожно, что Мера пожалела о неналаженной телепатической связи. Не выдержала, тронула девушку за плечо и поинтересовалась не как маг, а как неравнодушная соседка. Так осторожно, как только смогла.

— Билар, я могу чем-то помочь?

Староста открыла глаза и Мера тяжело проглотила застрявший в горле ком. Лара смотрела как безумец, что готов предпринять самый ужасный поступок в жизни.

— Сомневаюсь, что мне можно помочь, Эра.

— Если что, я тут, — улыбнулась Мера.

Лара кивнула и снова закрыла глаза. Мера разделась и принялась чистить клетку Зузи, в надежде, что ей — созвучной, не темному сердцу, тоже удастся наладить телепатическую связь с птицей, и та поведает о происходящем со старостой.

Глава восьмая

Мера тщетно пыталась сосредоточиться на задании профессора Луклей, но глаза настойчиво слипались и сон накрывал тяжелой рукой. Ночь выдалась не из легких: сначала Мера не могла заснуть из-за мыслей о книге, а потом они вместе с Ларой плутали по саду в поисках подходящего места для могилы птенчика. После удалось забыться беспокойным сном. Ненадолго. Проснулась ближе к рассвету от всхлипываний соседки, та спряталась за шторой и тихо подвывала ошпаренной собакой. Лучше бы медитировала, честное слово! Сердце сжималось до боли от жалости и бессилия. Мера не знала, чем помочь, а староста не желала объяснять, что случилось.

Не стала ложиться, побоялась не успеть написать письмо Лиярту до утреннего курьера в столицу. Зря! Если самостоятельное задание на занятии Магрея она еще выдержала, то от монотонного голоса Луклей веки наливались свинцовой тяжестью. Но на этом страдания не заканчивались, судьба решила взбодрить Меру своеобразным способом.

Каждое занятие Луклей негласно выбирала того, кого почти без перерыва спрашивала в первую очередь, а так как отвечать часто приходилось одно и то же, студенты прозвали жертву «любимым попугайчиком». Сегодня, как назло, пришла очередь Меры. Воюя со сном и усталостью, она старалась отвечать вразумительно, но Луклей не собиралась оставлять ее в покое, придумывая все новые и новые задания и непрерывно задавая вопросы.

— Ну же, Эра, — подбадривала преподавательница, глядя на железный браслет, перепавший «любимому попугайчику». — Хочу, чтобы вы вдохнули жизнь в этот амулет. Всего одно заклинание.

Мера поморщилась: она отлично знала слова, но вот магическим даром была обделена напрочь.

— У меня пять кристаллов на шее, профессор, — напомнила, осторожно намекая, что оживить браслет может и не получиться.