Загадки Байкала

Мы устроили привал в 7-8 километрах от устья реки, в том месте, где Кабанья пробивается среди скал из очень крепкой породы, образуя крупную шиверу (шивера – каменистый неглубокий участок речного русла с быстрым течением). Река с шумом мчится по камням, разбиваясь на бурлящие струи. Натолкнувшись на камни, она пенится и клокочет. В высоких брызгах играет солнце. За широким руслом виден противоположный низкий берег, сплошь заросший густым лесом. Это речная пойма. Противоположного левого склона долины за ней не видно.

Выше по реке в русле виднелись местами большие валуны светлого цвета, по-видимому, гранитные. Это остатки размытой морены. Осматривая затем берег у привала, я заметил и ниже по течению реки остатки размытой морены – крупные валуны. Беспорядочно перемешанные с остроугольными каменными глыбами, валуны лежали у подножия нижней террасы – той же, которую я видел выше по течению. Там она образована речным наносом. Несомненно, что русло Кабаньей и ее древняя терраса размыты рекой в моренном наносе и подстилающих его коренных породах.

Но почему же Кабанский ледник, стекая по горной долине к Байкалу, не проник все-таки в Лосиную падь, которая ответвляется от долины? Ведь перевальная перемычка между долиной и падью очень низка – всего 60 метров. Как это объяснить?

Вероятно, во время оледенения перемычка занимала более высокое положение. Верхний конец Лосиной пади, где находится озеро, запрокинулся в результате местного тектонического опускания правого склона долины Кабаньей. Это случилось, очевидно, после оледенения.

Одно несомненно – дно старой пади, где теперь расположено Лосиное озеро, находилось прежде на гораздо большей высоте. А то, что верховья Лосиной пади и перевальная перемычка над ней были выше, не позволяло Кабанскому леднику проникнуть в падь.

Кроме того, и мощность Кабанского ледника в нижнем его течении была не такой уж большой, как можно было подумать, не зная его особенностей. Дело в том, что Кабанский ледник, как и некоторые другие ледники, стекавшие с Баргузинского хребта, разветвлялся. Ветви, отделявшиеся от него в нижнем течении, направлялись в сторону от главного ледникового ствола через низкие проемы в правом склоне долины. Эти проемы в виде довольно низких перевальных седловин среди гор находятся значительно выше по течению Кабаньей от того места, куда пришли мы с Ваней.

Исследуя раньше берег севернее Кабаньего мыса, в губе Якшакан, я обнаружил близ устья речки Биракана конечную морену самой нижней из боковых ветвей Кабанского ледника. Она отходила от него через низкие горные седловины далеко от устья реки Кабаньей.

Посылая в сторону большие ветви, Кабанский ледник растрачивал массу льда. Это сильно подрывало мощность его главного ствола в нижнем течении…

Было 4 часа вечера, когда мы собрались с реки Кабаньей в обратный путь. Мы рассчитывали добраться до своей палатки не более чем за четыре с половиной часа, – столько времени занял у нас путь от Байкала. Нам хотелось вернуться засветло в свой лагерь, где нас ждал Томиловский.

Поднявшись по крутому склону долины, я оглянулся по сторонам. Река исчезла из виду за деревьями, но и сюда доносился шум ее бурного течения. Справа от нас, под вершиной соседней высокой сопки, виден был свежий каменный обвал. Голая осыпь узкой полосой спускалась среди леса вниз по склону. Почему на сопке произошел обвал? Ведь все горные склоны кругом, сплошь поросли лесом. Нигде больше не видно голых осыпей. Что же случилось на сопке справа от нас? Вероятно, здесь произошла подвижка земной коры. Такие же подвижки в свое время запрокинули верховье Лосиной пади и опустили перевальную перемычку, на которую мы опять поднялись.

Дальше нам предстояло пролезать в обратном направлении через бурелом, который так измучил нас в первую половину дня. Я собирался пройти теперь по северному берегу Лосиного озера. Кроме того, хотелось и перемычку пересечь не в прежнем месте, а восточнее – там, где она переходит в склон. Если мы и там не найдем признаков морены, то это будет хорошим дополнением к нашим наблюдениям. Поэтому я решил взять направление правее по компасу, и мы пошли на северо-восток. Азимут 45 градусов – просто и ясно!

Опять пришлось пробираться сквозь нагромождения упавших деревьев. Опять вились над нами тучи комаров. Я не проверял направления по компасу – не хотелось задерживаться. Поэтому мы выбрали ориентир среди окружающей местности.

Когда мы шли через перемычку с Лосиного озера к Кабаньей, то все время прямо перед собой на юге видели высокую остроконечную сопку, которая выделяется среди соседних гор. Эта сопка хорошо показывала нам направление при переходе через бурелом. Мы и теперь стали проверять выбранное направление, оглядываясь на эту сопку. Она должна была оставаться у нас за спиной. Это было удобно: сопка то и дело показывалась в просветах между деревьями.