Загадки истории. Франкская империя Карла Великого

В предисловии к Эйнгардовой «Жизни Карла Великого» аббат монастыря Райхенау Валафрид Страбон (808–849) писал: «Карл, из всех королей наиболее желавший мудрости, старательно разыскивал и выращивал ученых, чтобы те, увлеченно занимались философией… Карл посредством нового и доселе почти неведомого этим варварам образования, превратил темный и, так сказать, слепой к какой-либо науке простор вверенного ему Богом королевства в светлый и зрячий». Действительно, Карл приложил немало усилий для того, чтобы собрать при своем дворе десятки интеллектуалов из разрозненных, удаленных друг от друга на многие сотни километров центров, где еще продолжали тлеть остатки античной традиции. Он нашел их в Италии, Испании, Ирландии и Англии, и, собранные воедино в одном месте при королевском дворе франкского государя и обогащенные взаимным влиянием, эти выдающиеся ученые своего времени зажгли факел науки, яркой, пусть и краткосрочной вспышкой осветивший мрак почти полностью погруженной в невежество средневековой Европы. Первой страной, покоренной Карлом Великим, стала Италия – эпицентр древнеримской античной культуры, которая хотя и пребывала в глубоком упадке после варварского лангобардского господства, однако имела громадный потенциал для возрождения. В здешних монастырях хранились бесценные латинские рукописи, здесь работали разрозненные интеллектуалы, способные не только их прочитать, но также понять и глубоко истолковать. Карл, рано оценивший значение образования и культуры, о чем свидетельствуют уже его ранние распоряжения на этот счет, так же быстро понял и значение Италии в своем государстве. Италийские рукописи были вывезены на север, а ученые-италийцы привлечены королем франков ко двору, где в 80-е гг. VIII в. именно их трудами был заложен фундамент того, что впоследствии получит название Каролингского Возрождения.

Среди ученых италийцев, стоявших у истоков придворной Академии Карла Великого, своим талантом и значением выделяются трое: грамматик диакон Петр Пизанский, талантливый теолог патриарх Павлин Аквилейский и Варнефрид, более известный под именем Павла Диакона. Петр Пизанский (744–799) первым возродил научные занятия в придворной школе и составил учебник грамматики, по которому учились первые «академики», посвятив его самом Карлу Великому. Несмотря на столь льстивое посвящение, сам правитель франков за всю жизнь писать так и не научился, хотя прилагал к этому немалые усилия. «Грамматику, – сообщает Эйнгард, – Карл слушал у Петра Пизанского – диакона, человека преклонных лет… Пытался он также и писать, и с этой целью постоянно держал под подушкой дощечки для письма, дабы в свободное время приучать руку выводить буквы; но труд его, слишком поздно начатый, не имел успеха». Однако при этом король франков свободно читал и говорил на латыни и легко понимал на слух греческий язык. С помощью секретарей вел обширную переписку, составлял капитулярии и другие документы, владел ораторским искусством и даже пел. Тот же Эйнгард, восхваляя своего патрона, сообщает: «Был он красноречив и с такой легкостью выражал свои мысли, что мог бы сойти за ритора. Не ограничиваясь отечественной речью, Карл много трудился над иностранною и, между прочим, овладел латынью настолько, что мог изъясняться на ней, как на родном языке; но по-гречески более понимал, нежели говорил. Прилежно занимаясь различными науками, он высоко ценил ученых, выказывая им большое уважение».