Загадки истории. Франкская империя Карла Великого

В социальном плане даже такое простейшее школьное образование было доступно лишь незначительной части подданных Карла Великого: отпрыскам знати, крупных и средних землевладельцев, немногочисленных купцов и зажиточных торговцев, горожан-ремесленников – практически все из которых были так или иначе завязаны на обслуживание повседневных нужд двора монарха, государственных структур, Церкви и социальной верхушки общества либо принимали то или иное (но не в качестве просто грубой рабочей силы) участие в крупных проектах Карла Великого. Только эта незначительная часть общества могла себе позволить не только изъять рабочие руки из хозяйства семьи, оставив в ней дополнительный голодный рот, но и, тем более, платить за обучение. Многочисленные же крестьяне, составлявшие подавляющее большинство общества того времени, были напрочь лишены доступа даже к таким простейшим по современным меркам азам школьной науки. Нельзя в этом плане не согласиться с утверждением известного харьковского историка-медиевиста Сергея Сорочана о том, что «Каролингское Возрождение было ограниченным и эта его ограниченность была предопределена тем, что оно отвечало неглубоким пока потребностям узкой социальной группы. Оно должно было обеспечить элементарной культурой прежде всего высших служащих».

При этом роль образования как важного средства улучшения своего социального и материального положения прекрасно осознавалась выходцами из социальных низов. Последний, наиболее поздний крупный представитель Каролингского Возрождения, библиотекарь Санкт-Галленского аббатства и учитель монастырской школы Ноткер Заика (840–912) в «Деяниях Карла Великого» приводит занимательный рассказ, свидетельствующий о том, что государственная образовательная программа является важным «социальным лифтом», позволявшим достигнуть высокого положения в обществе. Понимая это, мальчики из небогатых и незнатных семей прилежно учились, тогда как дети знати нередко пренебрегали образованием и не проявляли должного усердия, и без того имея возможность унаследовать должный социальный статус вместе с имуществом от своих родителей. «Вернувшись после долгого отсутствия в Галлию, – пишет Ноткер, – непобедимый Карл приказал, дабы явились к нему мальчики, которых он поручил Клименту, и представили ему свои письма и стихи. Дети среднего и низшего сословия, сверх ожидания, принесли работы, услащенные всеми приправами мудрости, знатные же представили убогие и нелепые. Тогда мудрейший Карл, подражая справедливости вечного судии, отделил хорошо трудившихся и, поставив их по правую руку от себя, обратился к ним с такими словами: «Я очень признателен вам, дети мои, за то, что вы постарались по мере сил своих выполнить мое приказание для вашей же пользы. Старайтесь же теперь достигнуть совершенства, и я дам вам великолепные епископства и монастыри, и вы всегда будете в моих глазах людьми, достойными уважения». Обратив затем свое лицо с видом величайшего порицания к стоящим слева и встревожив их совесть огненным взглядом, он бросил им, скорее прогремев, чем промолвив, такие вот грозные и насмешливые слова: «Вы, высокородные, вы, сынки знатных, вы, избалованные красавчики! Полагаясь на свое происхождение и состояние, вы пренебрегли моим повелением и своей доброй славой и с равнодушием отнеслись к образованию, предаваясь утехам, играм, лености и всяческим пустякам». После этого вступления он, вознеся к небу державную свою голову и непобедимую десницу, поразил их своей обычной клятвой: «Клянусь Царем Небесным, я ни во что не ставлю ваше знатное происхождение и смазливые лица – пусть восторгаются вами другие, но знайте одно: если вы немедленно не искупите прежней вашей беспечности неутомимым прилежанием, никогда никакой милости не дождаться вам от Карла!». Думается, при всей своей анекдотичности, этот рассказ Ноткера не лишен вполне реальной жизненной основы. Ведь дети знати действительно могли относиться к занятиям с гораздо меньшим прилежанием, поскольку, с одной стороны, имели гораздо больше средств, а значит, и возможностей для разного рода развлечений, с другой же стороны, не видели в образовании особой ценности, не без оснований считая, что высокое происхождение и без того гарантирует им достойное место в обществе. В будущем именно в таком отношении к науке и образованию будет крыться как причина массовой, практически тотальной безграмотности и грубости европейского средневекового рыцарства, так и причина упадка культуры и угасание, собственно, и самого света Каролингского Возрождения. Когда не стало государей, подобно Карлу Великом, заинтересованных в продвижении по карьерной и общественной лестнице способных и образованных людей, то исчезла государственная поддержка и организация образовательных программ, а вместе с ними сошел на нет и общий культурный уровень общества.